А дни войны тянулись бесконечно,
Но был приказ держать любой ценой.
Под звон атак, под рев чужой картечи,
Стояли насмерть мёртвый и живой.
Бомбежки, взрывы, грохот канонады,
От страха холодела в жилах кровь.
Осколки батальон косили градом,
Но на рубеж вставали вновь и вновь.
Деревья почернели, жухли травы,
Нас поливали яростным свинцом.
К нам смерть тянула руки из дубравы,
Переодевшись вражеским бойцом.
И нет предела боли и страданьям,
В чём сила русских, не узнает враг,
Когда душа вставала на закланье,
Взяв силу воли в огненный кулак.
Нам не хватало хлеба и патронов,
Но мы под танк вставали в полный рост.
Огонь, воронки, трупы, рев из стонов,
И всюду смерть звала на свой погост.
Рыдали оборвавшиеся жизни,
И души, испускающие стон.
Любви хотелось от венца до тризны,
Но смерть свой запустила метроном.
От страшных ран земля, дрожа, стонала,
Но мы давали немцам снова бой.
Нас жизнь от смерти силой вырывала,
Нам говорила: "Нужен ты живой".
Пожарища и жуткий ад обстрелов,
Где ни крестов, ни свечек, ни могил.
Тут только боль и злость в мозгах кипела.
Тут поле наших с грустным словом был.
И нет предела горестным страданьям,
Где силы человеческая грань.
Вставали наши души на закланье,
Свои сердца войне отдав как дань.