С посвящением моему прадеду, погибшему в годы Великой Отечественной войны и всем Иванам, отдавшим свою жизнь за Родину.
Воинством славилась Родина наша-
этот удел многотруден, багрян.
И несомненно надёжного стража
силы враждебные звали "Иван".
С именем этим страна возвышалась,
ратные подвиги с ним завсегда.
Чувство к себе незнакомое- жалость,-
сей имярек не хранил никогда.
Пусть на пути не усыпаны розы,
снова страну без обид выручал:
словно Атлант монолитный и грозный
небо России держал на плечах.
Годы бежали, менялись эпохи:
слабый, беспутный от боли кричал,
тля издавала печальные вздохи,
только Иван постоянства причал.
Много Иванов достойных и разных
женщины наши рожали стране.
"Ванечка, Ваня!"-звучало, как праздник,-
словно земля расцветала вдвойне!
С древних времён и поныне такие
с чувством серьёзным Иваны живут.
Так мой герой, чьи порывы благие
с нашей земли на войну призовут.
Он не сбегал в запредельные веси,
всем уговорам не думал внимать.
"Мама- так надо!"- сказал, как отрезал,
долг свой Отчизне пошёл исполнять.
Молодость ценности жизни не знает-
кажется край непочатый вдали...
В женской душе образуется наледь,
женское сердце за деток болит.
Бой скоротечный, атака отбита-
планам враждебным печальный конец,
но, как последствие, много убитых;...
в голову ранен осколком боец.
Стынет душа- после взрыва воронка,
много вокруг изувеченных тел...
Мамам родимым снаряд-похоронка
будто с чужой стороны полетел...
Он обещал всем родным, что вернётся,
маму хотел непременно обнять.
Выполнить слово пытался, бороться
пробовал с смертью, чтоб в жизни воспрять.
Теплилась жизни свеча еле-еле,
в госпиталь был самолётом свезён;
места живого на раненом теле
доктор не видел, чем был удивлён.
Кажется, чудо творит медицина,
делали лекари всё, что могли.
Но не сумели для матери сына
вылечить, чтоб не остыли угли
дома родного, где воина ждали
с радостной вестью победы в бою.
Только душа в неизвестные дали
вышла, чтоб встать в поднебесном строю.
Слёзы и клятвы узрела могила
Воина, кто настрадался за всех.
Мама его из себя отпустила,
чтобы не множить уныния грех.