Усталую землю накрыло кусочками льда...
Стою, вспоминаю как нас разлучила судьба.
Июнь, яркий солнечный день, и мальчишки гурьбой
Воздушного змея пускают на свет голубой.
Тут гром среди ясного неба, по радио вдруг:
"На русскую землю напали, фашисты идут".
Секунда на ужас принятия новости той,
И вот уже каждый мальчишка в деревне герой.
А матери держатся. Не огорчать сыновей -
Задача не лёгкая. Пламя в груди всё сильней.
Собрав узелок, прижимал ты покрепче детей,
А мне завещал их беречь пуще жизни своей.
Я мать, я жена, мне другой и не видим конец,
Я Богу клялась, когда шла за тобой под венец.
И ты поклянись, что вернёшься к порогу живой.
Ты молча кивнул. Так расстались в июне с тобой.
В безбожное время молюсь у икон каждый день:
"Господь, сохрани, отведи от него смерть и плен".
И письма пишу, будут лучиком в страшном бою:
"Сынишка пошёл, а дочурка резвится в пруду,
Мы рожь посадили, бурёнка-старушка жива,
Приехал к нам батюшка, молимся все за тебя
И всех мужиков, что охвачены тяжкой судьбой.
Молюсь, что бы к детям своим ты вернулся домой".
Ни строчки, ни слова, что немцы дошли и до нас,
И я не нарушила твой завещанья указ.
Мы с бабами стойко сражались за наши дома,
Не многих спасли, но осталась деревня жива.
Прости, я ни строчки о том не писала в письме,
Хотя бы о нас будет мир и покой на душе.
Сегодня Великой Победы день майского дня!
Я письма читаю. Свои. Не дошли до тебя.
Деревня ликует, встречает героев земля.
А я с похоронкой стою, ни мертва, ни жива,
И письма мои, все до строчки, вернул почтальон.
Кто молвил, что время излечит, тот глуп и смешон.
Прошло пять десятков рассветов, земной суеты,
Уж правнуки гордо несут к пьедесталу цветы.
И только душа вся покрыта кусочками льда.
Я просто привыкла свой век доживать без тебя.