Проходя что ни день кладбищем Коммунаров,
выхватила однажды глазами имя на крайнем
из обелисков, в уголке мемориала, у входа.
Вернулась и прочла: «Алла Оношко, 17.04.1924 –
11.04.1944. Разведчица-парашютистка Приморской
армии, погибла при освобождении Севастополя».
Стало домом ее в центре города старое кладбище,
Не нашила обнов, не набегалась вволю в кино.
Как в окопе одном, спят в земле боевые товарищи,
А она – чуть в сторонке от них, под стеной.
Из ее двадцати аж четыре войною замараны,
Но ведь было же время смеяться, и петь, и шутить,
Наслаждаться баландой, заботами кока приправленной,
И ловить нежный взгляд на флюидах своих двадцати?!
С самолета нырок в неба шелк и под шелк парашюта.
Перекрестный огонь. Жар окопа. Промозглый блиндаж.
Было ль что-то в судьбе, кроме риска в значении чуда,
Кроме веры в победу? Хотелось бы думать, что да,
Что не зряшно с планеты за звезды уходят солдаты
В двадцать лет. Не исполнилось ей двадцати:
До красивой, упругой, до круглой, как солнышко, даты
Не хватило рывка. Дней. Всего-то шести.
Из сборника "Славянский кураж" 2008