Москва дрожит, кручинится и плачет,
Престижу и величию конец,
Хомяк летит, Калининградский мачо ,
Он сдобного величия венец.
Он не метался с ветром по аллеям,
Пусть черный он, невелика беда,
Он телом зерновым ее согреет,
И покорит всех вкусом навсегда.
Он лучше всех, не много и не мало,
Ему звучит громкоголосый спич,
Вас вижу любопытство разобрало,
Он черный, хлебный, зерновой кирпич.