ЗАПАХ ЛАНДЫША... Глава 21 Дочь финал
Поездка в Германию настолько возбудила воспоминания Ильи и Саши, что они еле дождались лета, чтобы поехать в бывший партизанский лагерь и отыскать их тайный шалаш, где Сашенька рожала Лизу. И в жаркий июнь, в день тринадцатилетия Лизы, знакомыми тропинками шли они по лесу, вспоминая их рискованные рейды и друзей по отряду - дядьку Матвея и Настю. Лес изменился, буйно зарос мелколесьем, трава встала выше колен, но места были узнаваемы и дОроги сердцу. И вскоре за сосной открылась излучина речки и они замерли, увидев их замшелый шалаш, утопавший в зелени. Он стоял немым свидетелем старых событий, с подгнившим настилом и ржавой печуркой. Илья расстелил куртку, они с Сашей сели, и в молчании выпили по глоточку разбавленного спирта, как в военные времена, и ушли с надеждой в душе, что энергетика этого места поможет им отыскать дочь...
И потекли послевоенные мирные будни, наполненные лучащимся счатьем двух сердец, соединённых, невидимой глазу, серебрянной нитью. Каждый день начинался с сияния любимых глаз и заканчивался их блеском при лунном свете. И это стало главным в их жизни! Жили Саша с Ильёй, практически вдвоём, в своём стареньком домике у речки - ладно, дружно, без ссор и обид. А на что им было обижаться - они настолько звучали в унисон, что предугадывали желания и договаривали мысли друг друга. Часто сидели в обнимку на мягком диваньчике, который занял место старого бабушкиного топчана, и тихонько разговаривали, гладя ладони и перебирая волосы. И такой покой и нежность снисходили на них, таким светом и любовью были наполнены их сердца, что они находились в каком-то другом мире, где нет бед и страданий, а только тишина и Величие Космической Любви...
Оба они работали инструкторами на аэродроме, частенько поднимали в небо крылатые машины и наслаждались полётами.
Ванечка, закончив институт, работал лётчиком-испытателем и жил в отдельной комнате в казарме при военном испытательном аэродроме, дома бывал только в выходные и праздники, помогая родителям по хозяйству и с огородом.
Саша к его приходу всегда пекла румяные пироги или пирожки, а отец готовил вкусную домашнюю наливочку и жарил его любимую картошечку с салом. И жарко топил баньку, пристоенную сбоку к избе, сразу по возвращению Ильи из лагеря - небольшая, уютная, долго держащая тепло, банька стала любимым ритуалом для всей семьи. Сооружали её все вместе, Мишаня был спец в строительстве печей и бань, так что получилась она на славу! И ещё Илья купил для Сашеньки мягкое кресло-качалку, как раз уместившееся между новым диваном и окошком, где она отдыхала и пережидала короткие приступы, которые становились всё реже и реже - жизнь балавала её радостью и любовью.
И сегодня Илья с Сашей готовились к встрече с сыном, колдуя у нетопленной печи - на которую летом ставили керосинку - каждый со своим фирменным блюдом, а Мишаня нырял в погребку, через вход с левады, и обеспечивал стол, оставшимися с зимы соленьями - огурцы, помидоры и капустные пилюски аппетитно сверкали боками, наложенные в миски с горкой, плюс к ним первые огурчики с огорода и пучок укропа. На дворе стоял июнь 1959 года, и выпить по рюмочке был ещё один повод - их потерянной дочке Лизоньке исполнилось семнадцать лет. Когда семья была в сборе, Илья и поднял за Лизу первый тост
- Нашей Лизоньке сегодня семнадцать... А мы все помним её двухлетней белокурой малышкой... - он шумно вздохнул - Теперь найти её будет гораздо тяжелее... - он посмотрел на Сашу - Лиза в этом году окончила школу и в детдоме ей делать больше нечего... - он сделал паузу - Если, конечно, её ещё раньше не удочерили... - Илья обратился к Ване - Сынок! Ты давно стал нам с матерью самым родным! Спасибо тебе за всё! - и он, с блестящими от навернувшихся слёз глазами, потянулся наливкой к рюмке сына - Будь счастлив, дорогой! - и выпил сладкую ароматную, некрепкую жидкость янтарного цвета. Потом было шумное застолье, сытное, весёлое, с песнями на четыре голоса - и как всегда, засиделись заполночь...
...А через год, в начале сентября, к ним в гости заглянул на пару дней друг сашиного отца, хирург дядя Лёша, её крёстный, который вытянул её в 43-м с того света. Радости-то было! Опять собрались всей дружной семьёй, накрыли царский стол - с пирогами, с жареной рыбой и цыплятами, с варёными яйцами с чёрной икрой, с дарами сада и огорода, и с домашней наливочкой, произведением и гордостью Илюши! Дядя Лёша рассказал, что был в командировке в Польше, где его друг и отец Саши, Иван, сложил голову, числившись без вести пропавшим. Крёстный посетил могилу неизвестного солдата и положил букет для друга Вани и для миллиона других безымянных солдат, отдавших свои жизни за нашу счастливую мирную жизнь. Всплакнули... помянув отца Ивана минутой молчания и выпили, не чокаясь... А утром дядя Лёша, узнав про пулю в груди Сашеньки, долго прослушивал её фонендоскопом и изучал бумаги с рентгеновскими снимками, и наконец, резюмировал
- Пуля сидит, не шевелится... - он ободряюще посмотрел на Сашу, потом на Илью - приступов особо не бойтесь... при любом, даже небольшом стрессе, мышцы сжимаются и пуля мешает дыханию, подпирая артерию... надо просто быстро успокоиться... - дядя Лёша подбирал слова - но вот, если появится боль... - и он замолк. За него продолжила Саша
- То моя война окончена! Я знаю, крёстный... - дядя Лёша кивнул, а Саша добавила - Меня давно бы уже не было... - взгляд её сделался отрешённым, она смотрела туда, в прошлое, в тот воздушный бой... - Но судьба подарила мне столько счастливых лет, что ничего, кроме благодарности, я к этой пуле не испытываю! - и вдруг звонко рассмеялась - Сколько отпущено, за то и спасибо! - закончила Саша, а мужчины с восторгом смотрели на эту хрупкую мужественную женщину.
- Боец! - заключил дядя Лёша, поцеловав крестницу в темечко, и с грустью добавил - А вот у вашего Мишани, не всё так радужно... Оставил он своё здоровье на лесоповале... Хорошо, если протянет пару лет...
А тем временем у Мишани произошли в жизни большие перемены. Привёл он в дом женщину, медсестру из поликлиники, в которую, не так давно, влюбился сразу и навсегда, впервые за сорок два года! И первым делом познакомил с ней своих закадычных друзей, чтоб сердцем оценили его выбор. Катерина всем понравилась, весёлая, энергичная, противоположность увальню Мишане, но с добрым нравом, она была прекрасным дополнением к его характеру. Не долго думая, они расписались - шумной свадьбы не было, но посидели в их избе с хлебосольным застольем! Родни у Кати не было, война всех забрала, так что друзья Мишани и стали теперь её роднёй.
А вот сын Иван жениться не собирался, сказав, что уже женат на небе! Вот так-то...
Наступил май 1965 года, и на двадцатилетие Победы пригласили в Москву ветеранов авиации, Тарасова Илью и Сёмину Александру. А перед этим произошло ещё одно событие. Илью и Михаила вызвали в обком партии и вручили документы об их реабилитации, извинились, пожали руки и выдали денежные премии на поправку здоровья.
Саша с Ильёй на эту премию прикупили новую одежду для поездки в Москву, прикрутили на кители весь иконостас своих боевых наград и утренним поездом выехали на ПАРАД ПОБЕДЫ! В Москве их поселили в шикарную гостиницу, в Кремле вручали ветеранские ордена, и устроили торжественный обед и концерт в кремлёвском дворце. Илья всё кормил Сашеньку невиданными бутербродами с красной икрой, а сам налегал на сырокопчёную колбаску, как сзади его окликнул знакомый бас
- Тарасов! Голубчик! Ты ли?!
Илья с Сашей обернулись на знакомый голос и обмерли - дядька Матвей с Настей! Конечно постаревшие, но живые! Их боевые друзья партизаны! Полчаса обнимались и плакали... И потом всю ночь ещё проговорили в гостинице, вспоминая былые военные времена и послевоенное житьё... Про то, как Сашенька выжила, про то, как Настя выкормила их Лизоньку и что они её теперь нигде не могут отыскать, про взрослого сына Насти и Матвея, Егорку, и про предательство Олега... Много было чего вспомнить боевым друзьям. Уезжали, наполненные воспоминаниями, обменявшись адресами...
Так, в счастьи, радости и любви, пролистал календарь жизни, двадцать пять прекрасных лет... Ноябрь 1979 года позолотил деревья и затянул первым ледком лужи на асфальте. Много произошло разных событий за последние пятнадцать лет... Не стало Мишани два года назад... Женившись, он обманул болезнь, и вместо двух лет, прожил счастливо в браке с Катей, семнадцать лет, наполненных любовью и радостью! А после его ухода, Катя продала домик и уехала в Крым, как всю жизнь мечтала. Не стало и дядьки Матвея... И многих боевых друзей, израненных в прошедшую войну... Сын Ванечка так и жил один, бирюком, напрочь влюблённый в небо и самолёты. Илья с Сашей тоже постарели, ему было 63 года, ей 56 лет, но любовь их стала ещё крепче! Они даже в магазин ходили, держась за руки. Про них так и говорили ТАРАСОВЫ, редко разделяя их по именам...
Саша неторопко шла из дальнего магазина, любуясь природой - золотая осень окрасила всё в рыжие цвета. А проходя мимо остановки, она вдруг увидела молодую женщину, севшую в автобус, точную копию себя в молодости! "Лиза!"- ударило в голову. Саша кинулась к автобусу, крича ЛИЗА! ЛИЗА! Но женщина не слышала и смотрела на неё в заднее стекло с удивлением, и тоже подумала "Как-будто, я - постаревшая, хммм"... Автобус тронулся, а Саша всё бежала за ним, пока сердце не ёкнуло. Она еле доплелась до ближайшей лавочки и минут десять справлялась с накатившим приступом...
А Лиза очень торопилась на вокзал, её поезд отходил через двадцать минут, она приезжала в областной центр по работе. Но и в поезде она не могла забыть ту женщину из окна автобуса, на которую она была очень похожа! И вдруг холодный пот побежал у неё по спине
- А если это моя мама?!! - Лиза опешила от этой безумной догадки! Но другой голос возразил
- Ты сирота! Родители погибли при бомбёжке...
- Ну, может это моя тётя? - первый голос был настойчив
- Глупая, тебя бы искали, будь у тебя родня! - парировал второй.
- Ну да - решила Лиза - Я сирота. - Но та женщина так и стояла перед взором - бегущая и что-то кричащая, и копия Лизы, только постарше.
А Саша пришла домой бледная и возбуждённая, что Илья увидев её, сразу показал пальцем - рот на замОк - усадил её в мягкое кресло, напоил водой и только тогда спросил
- Ты себя видела, Сашуля? Бледная, испуганная... Что стряслось? Только спокойно!
- Я видела нашу дочь, Илюша! Лизу! Лизу видела, слышишь?! - она опять возбуждалась.
- Так, спокойно! Я слышу! Спокойно расскажи. - Илья нарочно не показывал эмоции, чтоб не провоцировать Сашеньку.
И она передала ему всё, что случилось.
- Понимаешь, эта женщина моя копия! Как тут можно ошибиться?! Я как-будто в зеркало смотрелась, Илюша! Что делать? Где её искать-то?! - Саша готова была зареветь!
- Тихо, тихо... - Илья гладил любимую по руке - Будем искать! - ободряюще сказал он. - Значит, обойдём всех Лиз в нашем районе! - глаза Саши радостно вспыхнули зелёным светом
- Правда?! - она прижалась к мужу - Спасибо, родной! Мы обязательно её найдём! Она такая красивая, Илюш! Моя Лиза! Наша Лиза! - и Сашенька мечтательно заулыбалась...
Но у Вселенной свои планы... И дальше всё завертелось, как в тёмном омуте...
Ванечкин истребитель разбился при испытаниях... Сашенька слегла, от этой страшной вести... Илья плакал по сыну на ноябрьской непогоде, чтоб не видела Саша его страдания, потому что пуля у её сердца зашевелилась...
...А Лиза всё не могла забыть ту встречу в областном центре. И спросить было не у кого, её мамы Светы, уже десять лет, как не было с ней, а она была для Лизаветы единственным близким человеком... Когда маленькую Лизу привезли в районный детский дом, её сразу полюбила воспитательница тётя Света, немолодая добрая женщина. Лизонька тоже привязалась к ней, но заведующая строго пресекала всякие нежности, ко всем детям должно быть одинаковое отношение - равнодушное! Тётя Света тогда подала документы на удочерение Лизы, но получила категорический отказ
- У Лизы есть родители! - отрезала заведующая.
- Но где же они? - удивилась Светлана.
- Не твоё дело! - отрубила властная дама - А ляпнешь чё дитю, пойдёшь на Колыму!
На этом разговор был закончен, но Света не верила, что у Лизы есть родители, но и причину отказа удочерить сиротку, тоже не могла понять - и брала девочку тайком к себе домой на выходные, чтоб она не так остро ощущала сиротство. А после школы Лиза переехала жить к маме Свете, она давно её так звала, тайком от других. И они жили прекрасно и дружно, пока мама Света совсем не постарела. К этому времени Лиза вышла замуж за хорошего парня, родила сына Ивана и была вполне счастлива! Мама Света завещала ей свою квартиру, Лиза выучилась на ветеринара, и к моменту встречи с Сашей, она жила одна - муж и сын воевали в Афганистане. Муж пропал без вести, а Ваня служил срочную... А через две недели, старая мадам, заведующая детдомом предстала перед Всевышним... А новой заведующей стала подружка Лизы по детскому дому - Наташа Мухина. И вот когда она принимала дела и открыла сейф, то и обнаружила медальон с запиской о родителях, который надел Лизе на шею дядя Мишаня, и пачку официальных запросов по поиску Лизы. Наташа и передала подруге всё это богатство, привезя прямо ей домой. Лиза удивлённо поблагодарила, и оставшись одна, разложила на диване десяток запросов на её розыск, и слёзы брызнули из глаз - она не сирота! И точно, тогда видела на остановке свою маму - теперь она была в этом уверена! Потом Лиза открыла старенький медальон и достала пожелтевшую от времени записочку, а прочитав её, заплакала ещё пуще... Все эти годы, мама и папа искали её, а старая грымза заведующая, скрывала информацию! Ум Лизоньки никак не вмещал в себя этот безчеловечный поступок, она только плакала и шептала "мама... мамочка... я найду тебя!"
И Лиза стала искать...
А Саша чувствовала шевеление возле сердца, и вспоминая слова хирурга, понимала, что её война окончена. Неделю она ждала, что боль утихнет, но пуля проснулась через тридцать пять лет и объявила окончание войны. Саша подозвала Илью, показала глазами, чтоб сел рядом. Он всю жизнь боялся этого момента, и с ужасом понял, что он настал. Присев на кровать, Илья взял её за ладони и отрицательно помотал головой
- Саша, Сашенька, ну что ты, малыш?... Я здесь - а сердце его падало куда-то вниз, с огромной высоты, будто спрыгнул с фюзеляжа без парашюта.
А Саша бегала глазами по родному лицу, прощаясь с ним
- Илюша! Я так счастлива была с тобой всю свою жизнь! - Саша медленно подбирала слова, чтобы успеть сказать главное - Человек, наверное, не может быть так счастлив... А я была! Я столько получила от тебя любви, нежности и заботы - передать не могу! И я любила тебя больше жизни, и была вдвойне счастлива! - она перевела дух, судорога пробежала по её телу, и она торопилась - Но на этой планете человек не может быть абсолютно счастлив, а я была! Илюша, когда я увидела Лизу, я стала абсолютно счастливой! Поэтому ушёл Ваня, а теперь ухожу я... Я ухожу абсолютно счастливая! Ты не плачь и не жалей, а помни - я очень счастлива была рядом с тобой... - Саша еле перевела дыхание
Илья смотрел на неё, утопая в изумрудных глазах, держа в своих руках её ладони, и тихо спросил
- А мне-то что здесь делать без тебя... - голос его был спокойный и отрешённый, как-будто он принял очень важное решение.
Она поняла ход его мыслей и обезсиленно помотала головой
- Не смей! Слышишь, родной мой, не смей... - Саша тяжело дышала, с хрипом - Ты должен найти Лизу... и отлюбить её, за нас двоих - она улыбнулась, вздохнула в последний раз и уставилась стеклянным взглядом в одну точку...
Илья не пошевелился... так и сидел, держа её, ещё тёплые мягкие ладони, постепенно холодеющие и твердеющие, и не сводил глаз с любимых черт... потом провёл ладонью по её лицу, закрывая уже помутневшие глаза, потеряв её во второй раз, теперь уже навсегда. Только сейчас он не кричал и не плакал, он окаменел, душа его улетела вслед за Сашей, а неживое тело не чувствовало ни боли, ни горя...
Когда все тягостные ритуалы были закончены, Илья не смог больше оставаться здесь, где он был так счастлив с Сашей... И с Ваней... Он налил себе полстакана водки, к которой успел пристраститься за три дня - она уводила его из жестокого мира реальности в прекрасный мир грёз - выпил крякнув, и собрав свои пожитки, ушёл не оглядываясь в свою квартиру. Жить не хотелось, но уходить за ней, Саша запретила, и Илья доживал, отпущенные ему дни, в компании с алкоголем...
А Лиза, приехав в областной центр, в паспортном столе отыскала адрес домика у речки и не мешкая поехала туда. Но на двери висел замок, и печная труба не дымила. Тогда Лиза пошла в жилищную контору и там узнала о двойной трагедии, но куда делся отец, никто не ведал, хотя прописан был в домике, как и Ваня с Сашей. Посетив могилку матери и Вани, и поплакав на холодном ветру, Лиза возвратилась домой ни с чем...
А через полтора года её вдруг осенило! И почему, эта, простая как грабли мысль, раньше не пришла ей в голову! И она собралась в областной центр. А приехав в районное домоуправление, сделала запрос - где был раньше прописан её отец. И ей дали адрес его квартиры! Как всё просто...
...А дни Ильи стали похожи друг на друга, как близнецы...
Ближе к закату, он наливал себе стопку, залпом опрокидывал, отламывал кусочек ржаного хлеба, сначала нюхал его, с шумом вдыхая ноздрями запах, потом не спеша жевал, разговаривая сам с собой
- Сашенька, надо тебе новую обувку справить... - и глаза его оживали, разгорались огнём любви и он общался с Сашей, как с живой, пока не утыкался лбом в столешницу, совершенно опьянев - память заблокировала воспоминания, наложив табу на горестные и прекрасные моменты... С утра просыпался, с вновь окаменевшим сердцем, что-то делал, на автомате умывался, стирал себе, готовил простые блюда, типа яичницы, шёл в гастроном за бутылкой и начинал свой вечер со стопки, сразу попадАя в другое пространство, где он опять был живой, любящий, сильный и вместе с Сашей...
Так и пролетели полтора года, Илья обрюзг, исхудал, под глазами появились мешки, он стал безразличный ко всему и неопрятный - нет, не грязный, не запущенный, а какой-то неухоженный, мятый и не чёсанный. В этом доме его никто не знал, и никому до него не было никакого дела, ни до его горя, ни до боевых заслуг, ни до геройских орденов... даже имени его не знали, а только "пьяница с третьего этажа"
И вот в одно обычное безрадостное утро, Илья машинально сделал какие-то домашние дела, и полез в ящик комода за заначкой - пенсию уже пропил - и вдруг его внимание привлёк старый конверт, в который Саша когда-то сложила части старинного амулета. Илья забыл про него вовсе, но сейчас что-то обеспокоило его похмельный мозг. Он аккуратно вынул кусочки из конверта, бездумно сверля их взглядом, и что-то всё время ускользало от его сознания... И вдруг, как молния сверкнула "Амулет должен быть ЦЕЛОСТНЫМ!"
- Господи! Всё же на поверхности! - удивлённо восклинул Илья и трясущимися руками разложил все три части на комоде. Потом схватил клей, дрожа, намазал сколы, уже отполированные жизнями обладателей, и сложил амулет в единый круг. И части, словно приросли друг другу, показав выдавленные диски луны и солнца... Долго Илья вглядывался, в потемневший от времени рисунок, в причудливые места сколов, идеально вписавшиеся друг в друга, и уносился мыслью в неведумую даль прошлого, к своим ведающим цыганским предкам... А очнулся он от дверного звонка, когда солнце посылало последние лучи на притихшую землю. Илья встряхнул головой, доплёлся шаркающей походкой до двери и отомкнул замок. И замер на пороге...
- Саша!!! Сашенька... Родная! - шептали тонкие усохшие губы, и неподдельная радость плескалась в мутном похмельном взгляде! Илья рванулся всем тщедушным существом навстречу, но услышав с порога "ПАПА!", как-будто налетел на стеклянную стену, замер, пристально вглядываясь в гостью, и в измождённом алкоголем взоре, блеснула горькая слеза... Затрясся в беззвучном плаче, пошатнулся и попал в объятья дочери... Она гладила его по сухой костистой спине, слёзы солёными ручейками бежали из глаз, и приговаривала
- Папа, папка, я нашла тебя! Я так долго тебя ждала!
Илью, уткнувшегося ей в грудь, сотрясало от бури чувств! От радости, что нашлась, наконец, дочь! И наконец, закончилось всё, что связано со старым проклятьем... И от горечи, что это не Саша... Как бы она сейчас была рада!... И он не сдерживал своих старческих слёз... Он пережил войну! И большую любовь! И он обнимает дочь! Круг замкнулся, амулет сработал, страданиям конец... И Илья мутным взором прощался с прошлым...
- Теперь у нас с тобой всё будет хорошо! Слышишь, папка? - гладила его по худой спине Лиза - Всё будет хорошо! Папка, нас теперь ДВОЕ! А скоро будет трое, Ваня вернётся из Афгагистана... Это твой внук! И заживём!
Илья кивал забубённой головой в такт своим судорожным всхлипам, ощущал запах её волос, так похожий на материнский, который Илья не спутал бы ни с чем, и старческая память вдруг раздвинулась, открыв занавес ярким воспоминаниям молодости, где он любил и был счастлив!...