Автобус ехал по маршруту, туда — сюда сновал народ.
Кто ехал час, а кто минуту, кто в магазин, кто на завод.
Спешили люди в сутолОке, кто ехал стоя, кто сидел.
Автобус в этаком потоке, как пчёльный улик, загудел.
А люди двигались шагая, кто с сумкою, кто просто так.
Движенье лиц не замечая, кидали за проезд — пятак.
Плыл гомон тихий, разговорный, кто про футбол, кто про шансон.
Но случай этот форс — мажорный, вдруг всколыхнул дремотный сон.
Стояла женщина в проходе и было видно — «ТяжелА».
А рядом сней одет по моде, сидел парнишка — вот дела.
Вот пассажиры зашумели и стали паренька стыдить.
Где твоя совесть, неужели, не можешь место уступить.
«Ну, что ж извольте, сам на взводе, совсем нетрудно это мне».
Он встал на костыли в проходе, качаясь на одной ноге.
Народ застыл в немом экстазе, стоял пред ними — инвалид.
Он раньше ведь служил в спецназе, да вот наткнулся на пластид.
Ну, что сказать, всем было стыдно, конфузный дух всех пеленал.
Нелепость вышла очевидно и каждый чувствовал провал.
А парень не сказав ни слова, сошёл с автобуса в тот час.
И напряжённость тупикова, стихала, шофер жал на газ....
Вот так случается порою, в потоке дел, средь бела дня,
Мы своей наглостью слепою, обидеть можем почём зря.
Не извинившись мимоходом, летим дорогой кольцевой,
Зато молчим, пред всяким сбродом, являясь жалкою толпой.
Виктор Кригер.
Апрель 2024 г.