Why speak in rhymes and what it claims,
if Rome around goes up in flames
and Babylon’s a barren field?
Because a word is like a shield
from acid liquids, which corrode
the spheres of our sick mind, and when
we exit from the cave abode,
our feet will take us once again
to places where the knowledge cells
smoke with the rhymes of magic spells,
where April, deaf to what we say,
is entering the space of May.
I touch this rosary, afloat
on waters of a mental stream,
while, with a leaking line I dream,
I scoop a meaning from my boat.
I scream aloud word after word,
like screams a beast, like shrieks a bird,
and hear how verbs in passive voice
are activated by my choice.
Adjectivations are enabled,
objectivations aren’t allowed,
according to the flight timetable
my airy routes have been laid out;
beyond the mountains they bring me,
across black desert sands they drive me,
where vanished syllables are ringing,
stitching the languages by rhyming.
(from Russian)
ЗАЧЕМ
Виктор Фет
Зачем мы в рифму говорим,
когда вокруг пылает Рим
и исчезает Вавилон?
Затем, что в слове есть заслон
от кислоты, разъевшей сферы
больного разума; когда
мы выйдем из своей пещеры,
оно направит нас туда,
где среди опустевших знаний
курятся рифмы заклинаний,
где, слов моих не понимая,
апрель уйдет в пределы мая.
Перебирая эти чётки,
плыву сознания рекою,
своею утлою строкою
отчёрпывая смысл из лодки.
За словом слово издаю,
как крик звериный или птичий,
формировать не устаю
ряды наречий и безличий,
деепослушных оборотов
сущепричастного залога,
где в расписании полётов
легла воздушная дорога;
и там, где горные отроги
омыты чёрными песками,
звенят утраченные слоги,
рифмуясь между языками.