Для серой псины так мало ласки
у мира, только пинки да кочки,
ведь если ты не похож на сказку,
то большинство не одобрит, точно.
А кто остался, глядят свирепо,
рычат бывает похуже волка.
И воет псина ночами в небо,
да, толку.
У серой псины своё есть место,
под старой лавкой, вдали от сквера,
Для тех, кто не из крутого теста,
ступень другая, другая мера.
Пёс лижет лапу. Болит под кожей
душа огромная от осколков.
Спешит куда-то толпа прохожих,
да, толку.
Пёс своего ищет человека,
верней искал, чтоб остаться рядом.
Он по-собачьи прошёл полвека,
из них полвека он умным взглядом
в глаза заглядывал детям, взрослым,
глазами неба… оно промокло,
расплывшись солнцем по лужам после,
да, толку.
Бывает радость. В пальто потёртом
мужик, качаясь, придёт с бутылкой,
достанет хлеба. Пёс тычет морду.
Он треплет серого по загривку,
потом уходит в подвал бетонный.
А псина, так, поскулит, умолкнет.
Пошёл бы следом он за бездомным,
да, толку.
На утро дождь или ясно будет,
теперь без разницы серой псине.
Он там, где с крыльями ходят люди,
по мягким травам под небом синим.
Он там, где любят и треплют шёрстку,
там, где другие такой же масти.
Он там, где жить так легко и просто,
где счастье.
18.48
27.02.23
©Татьяна Лев