В глазах Пугачёвой я раб и холоп,
Что ей аплодировал стоя,
Кричал что ей "браво, Россия" взахлёб,
Какого бы ни было строя.
Но мне не обидно, а даже смешно,
Смешно всё же с грустью немножко,
В моих что глазах ей теперь суждено
Остаться всегда мадам брошкой.
Но жаль что осталась она за чертой,
Как ей пережить эту драму,
Не будет что родины больше такой,
Которую любят как маму.
Всё что от рожденья, то это навек,
Как можно прожить без России,
Как может без родины жить человек,
Не видя места дорогие.
И Пушкин по крови хотя эфиоп,
Но чужд был душой отщепенцу.
И пусть я, конечно, и раб, и холоп,
Но только лишь разве что сердцу.