Россия, увы, перестала читать грамоты
Патриарха Гермогена,
Заключённого поляками в темницу.
Но Глас Божий был всё равно услышан
В призывных грамотах Троице-Сергиева монастыря
От имени архимандрита Дионисия
И келаря Афанасия Палицына.
В октябре 1611 года
Одна такая грамота достигла Нижнего Новгорода.
И слова земского старосты, мясного торговца
Кузьмы Сухорука-Минина
Разлетелись на всю страну.
"Нечего нам жалеть имения, не пожалеем ничего.
Дома свои продадим, жён и детей заложим
И будем бить челом
Кто бы вступился за православную веру
И стал бы нам начальником".
Он связался с воеводой,
Князем Дмитрием Михайловичем Пожарским
В его имении в Суздальской земле.
Весть о том, что стало происходить в Нижнем Новгороде
По стране как вихрь разнеслось.
И к началу 1612 года
Второе Ополчение было идти к Москве готово.
Однако нельзя сказать, что Пожарский и Минин
К Москве спешили.
Второе Ополчение стремилось избежать ошибок
Ополчения Первого.
А князь Трубецкой под Москвой
Ждал подкреплений.
Тем временем, Второе Ополчение стало по существу
Правительством для большей части русских земель.
Кроме того князь Пожарский с большой осторожностью
Относился к казакам.
А ведь именно они действовали под Москвой.
Князь Пожарский остановился в Ярославле
И начал международные переговоры.
Его идеей было в противовес полякам
Пригласить на русский престол шведского королевича.
Эта идея не по душе Трубецкому и казакам.
Казаки организуют покушение на Пожарского,
Но оно к счастью сорвалось.
А вот ненависть князя к казакам усилилась.
Мать шведского королевича была резко против того,
Чтобы отпустить сына в бушующую страну.
Переговоры затягивались.
И Второе Ополчение двинулось всё же к Москве.
А там его ждали казаки князя Трубецкого.
Было решено во избежание столкновений
Оба Ополчения по разным берегам Москвы-реки развести.
О том, что происходило потом,
Дальше речь будем вести.