***
Помимо абсолютного дарования,
которое глупо обсуждать.
Оно бесспорно.
Нравится мне
умение этого человека
быть этаким раздражителем.
Раздражителем эпохи.
Беспощадным раздражителем людей,
живущих внутри нынешнего времени.
Раздражает он многих
по обе стороны
линии боевого соприкосновения.
Бесит. Своих, чужих.
До чесоточного зуда.
Над ним иронизируют.
Но не потому что достоин смеха.
А только для того,
чтобы скрыть раздражение.
Ведь раздражение, по сути,
проявление слабости.
Слабость камуфлируется иронией,
замешанной на снисходительности.
Дескать, не обращайте внимания.
Взять с него нечего.
Пустое место.
Я и сам порой ловлю себя на мысли,
что отпускаю в его адрес
какие-то мальчишеские шуточки
только потому,
что стесняюсь своего восхищения.
Стесняюсь искренности
по отношению к нему.
Что раздражает меня, тоже ведь
раздражает.
Тут даже не он раздражает меня.
А я раздражаю самого себя.
Он выступает неким проводником
этого раздражения.
Опосредованно становится виновником
не самых приятных чувств,
возникающих внутри меня.
Показывает мне мою слабость.
Бесит, в общем.
Пробовал открыто восхищаться.
Надеясь, что раздражение пройдет.
Результат плачевный.
Становилось ещё хуже.
Уровень восхищения зашкаливал
на той отметке, где обычно сидит
патетика, лишенная искренности.
Но я был честен. Слишком честен.
От того, наверное, безмерно патетичен.
А патетика не может быть честной.
По определению.
Быть чуть-чуть честным не получается.
С какой стороны не зайдешь,
везде бесить будет.
Пусть бесит.
Пусть показывает нам
слабость нашу.
Мне – мою слабость.
Тверже на земле стоять буду.
Без желания взлететь
бог весть куда.
2024 г.