Приблудная печаль,
безродная тоска
увяжутся за мной
в надежде на приют,
не зная, что я враль,
услышав слов каскад
про счастье и покой,
что у меня живут.
А счастье и покой
живут не у меня,
и, если бы могли
узнать печаль с тоской,
что никогда покой
не бросит костыли
вблизи того огня,
где счастья конь слепой
набрёл на ковыли,
подпругою звеня,
и шевелит губой
в запёкшейся крови,
то, думаю, печаль
взгрустнула б невзначай,
тоска бы заскучала,
и жизнь пошла б сначала.