Прошедших лет моих тугая плеть,
Которой так нещадно был я битый…
На теле шрамы можно рассмотреть,
Но шрамы на душе – надежно скрыты.
И ранней седины, черненым серебром,
Как инеем виски запорошило.
Не жалуюсь, но и не помяну добром
Ту чашу горькую, что жизнь мне предложила.
И, лишь порою, горькая строка
Откроет тайну… Что-ж – такое дело…
Ведь так бывает, что твоя рука
Напишет, что душа забыть хотела…