(С 1559 по 1948 гг. — деревня Райвола)
В тысяча пятьсот пятьдесят да девятом
В Райволе было всего семь дворов.
А в тысяча шестьсот да ещё сорок пятом —
На карте Аспегрена показана новь.
Граф Салтыков получил разрешенье
Строить завод по железотворенью,
А в тысяча аж восьмисотом году
Всё доложил о работе царю.
Ну а попозже, пройдёт года два,
Да ведь исполнится воля Твоя…
И в Райволо, надо же, из Линтулы
Церковь доставят из древа канвы.
Николай Чудотворец — защитник людей,
И в церковь народ потянулся живей.
До года семнадцатого века двадцатого —
Целых сто пять лет изведали всякого.
Но ведь до этого, до Петра Первого, —
Века четыре Швеции верная.
И наконец по железной дороге,
От Петербурга до Выборга строго,
Поезд прошёл, первый путь совершая,
Век девятнадцатый тем завершая.
Но оставалось ещё тридцать лет
К двадцатому веку — и много побед.
Одиннадцать лет пролетит незаметно —
Как новая церковь здесь станет приметной.
Ведь верил народ в Чудотворца,
Как в самое дивное солнце.
За одиннадцать лет до начала двадцатого,
Нового века, судьбой полосатого,
Приют учредили для бедных больных,
Детский приют, как для близких, родных.
Сорок два года детей выручали
Люди с синим крестом и душою в печали.
В веке двадцатом, третьего года,
Галкин возглавил до самого ввода
Электростанции местной строительство,
Выполнив волю родного правительства.
В том же году открывается братство
Во имя Царицы Небесной, не в рабство.
Братство берёт под опеку детей,
Детей-идиотов и прочих идей.
Чтоб под защитой святого от скверны
Дети смогли оказаться мгновенно,
Сразу и здесь же построен был храм,
Сергий Радонежский — их талисман.
Двадцатый век сложен, полно перемен.
В Райволо тоже немало замен.
Здесь же жила очень яркая личность —
Сёдергран Эдит — сама поэтичность…
Сёдергран Эдит была молода.
В тридцать один уж из жизни ушла.
На шведском писала Скандинавии дочь,
Но ведь никто уж не смог ей помочь.
Признанный классик родной стороны,
Ушла в двадцать третьем от болезни-беды.
В сорок восьмом изменили название:
Райвола Рощином стала реально.
В шестидесятом увековечена:
Памятник Сёдергран — в памяти вечная.
В постсоветский период, в девяносто втором,
В парке Эдит, только в стиле другом,
Памятник Тотти поставлен здесь будет:
С любимым котом их никто не разбудит.
Много грядёт перемен в этом мире.
Опыт большой мы уже накопили.
Чья бы сторонка отнюдь ни была —
Лишь бы людская надежда жила,
Вера, что в тех переменах грядущих
Останется место для честно живущих.
11.05.2009