Разнёсся клич по королевству
И всполошился весь народ:
Принцессу замуж и в наследство
Полцарства тот себе возьмёт,
Кто сотворит невероятность,
Которому названья нет,
Деянье или вещь какую,
Чего не видел белый свет.
Как только это объявили,
Все старики и молодёжь
Напрягли мускулы и жилы.
Когда за здорово живёшь
Ещё так можно приподняться
И выбраться из нищеты,
И короля на веки вечны
Заполучить себе в сваты?
Давай мозги ломать и кости:
Ну, двое насмерть опились,
А двое дураков объелись…
Не с того боку, знать, взялись.
Мальчишки лезли вон из кожи,
В придумке дальше всех пошли,
Себе стараясь плюнуть в спину.
Вот смех, как видно, не нашли
Чего-нибудь умней придумать
Достойного награды той.
Назначен день для состязанья,
И вот неспешной чередой
Пред взором судей из почтенных
И самых мудрых горожан
Прошли диковинные вещи
Из ближних и заморских стран.
И вскоре все единогласно
Решили, вот он - кандидат,
Невероятнейшей вещицей
Признали чудный аппарат –
Часы столовые большие,
Вторых таких и не сыскать,
Являли дивные картины.
Как только время отбивать
Час новый наступал, так тут же
Дверь раскрывалась, из неё
На свет дневной всем появлялся
Библейский Моисей. Своё
Явленье мудрым разговором
Сопровождал, ну, а потом
Чертил на каменной скрижали
Святую заповедь. На том
Час первый истекал. Когда же
Второй час к сроку подходил,
Пытливым взорам представлялся
Сад райский, где когда-то жил
Адам и утопал в блаженстве
С подругой верною своей.
Как три часа куранты били
Все видели тех трёх царей,
Что шли с Востока поклониться
Младенцу Божьему. Несли
Иисусу золото и смирну,
И ладан – дар Святой земли.
В четыре же часа являлись
Сначала бука ветвь, потом
Ржи спелой колос, белый аист,
Парящий над пустым гнездом.
Год закрывал сезон последний,
В углу за печкой, ну и ну,
Ворона старая читала
Предания про старину.
Часы пробили пять, на сцену,
(Знать, с юмором был часовщик),
Выходят оптик, медник, повар,
Цветочница и гробовщик.
К шести лишь стрелка подобралась,
Из дверцы выскочил игрок:
Бросает кости вверх, шестёркой
Ложатся в игровой лоток.
Потом настал черёд семёрки,
Грехов семь смертных. С ними жить
Нам всем приходится, так трудно
Порой их в жизни различить.
Ударил час восьмой - выходит
Монахов стройный хор – октет,
Заутреню запел - молитву,
Что предвещает нам рассвет.
Удар девятый колокольный
Нам представляет девять муз,
Почти все на театре служат,
Без объяснений обойдусь.
Пробило десять, вновь выходит
К нам богоизбранный пророк,
В руках являет две скрижали,
В них человечеству урок.
Одиннадцать, на авансцене
Детишки утешают глаз,
В игру играют под названьем
«Пробил одиннадцатый час»!
И, наконец, двенадцать, полночь:
Сплошь ангелочки в облаках,
Ночной является к нам сторож
С звездою утренней в руках.
Поёт, что час желанный прОбил,
Спаситель в мир людей пришёл,
Повсюду расцветают розы,
Огня лучистый ореол.
Да, тут уж было, что послушать,
На что с пристрастьем посмотреть!
Часы являли миру чудо
Невероятное. Презреть
Такой талант никто не вправе.
По мненью общему творец
Часов был лишь один достоин
Награды высшей. Во дворец
Он приглашён: младой, сердечный,
По-детски чист своей душой,
Примерный сын и муж достойный,
И впрямь по всем статьям герой.
День присуждения награды
И обручения настал,
Весь город в праздничном убранстве,
Как трон украшен пьедестал.
Принцесса ждёт призёра, судьи
Взгляд на счастливчика косЯт,
Сейчас вручАт ему награду,
Потом с принцессой обручАт.
Тут из толпы выходит парень,
Кричит: «А я вам докажу,
Приз мой, сейчас невероятный
Поступок самый совершу!»
Занёс топор над головою
И по часам чудесным «трах!»
Всё в клочья, вдребезги разбилось,
Моментом обратилось в прах.
«Вот вам, — сказал силач, - ударом
Одним лишь я вас поразил.
Невероятнейшее сделал,
В турнире честно победил!»
«Sed lex», как говорили прежде,
Закон на то он и закон.
Принцесса, с ней полкоролевства
Его. Так было испокОн.
Настал момент венчанья в церкви,
Идёт по залу не спеша
В наряде свадебном принцесса,
Страсть до чего же хороша.
Огнями храм залИт, органа
Мощь звуковая разлитА.
Вдруг тишина, замолкло пенье,
Раскрылись с грохотом врата,
И командорскою походкой,
Тяжёлой поступью вошли
И замерли перед невестой
Из гроба вставшие часы.
УмЕршие, как нам известно,
Восстать не могут из могил,
Произведения ж искусства
Господь не раз нам возродил.
Разбита вдребезги лишь форма,
А дух же неуничтожим,
(Так некогда восстал из пепла
Сожжённый Иерусалим).
Часы размеренно пробили
Сначала час, потом и два.
И так двенадцать раз, картины,
Как по законам волшебства,
Сменялись. Моисей суровый
Без промедленья уронил
Скрижали жениху на ноги,
Как будто к полу пригвоздил.
«Поднять их не смогу я снова!
Ведь ты мне руки обрубил.
Стой, где стоишь, внимай покуда
Твоих душевных хватит сил!»
Затем пришли Адам и Ева,
Цари восточные: «Стыдись, -
С укором праведным вещали, -
Стыдись и Богу поклонись!»
Стыдиться он не собирался,
Стыда не ведал, хоть убей.
Прошли фигуры чередою.
Казалось, в церкви для людей
Совсем не остаётся места.
В двенадцать вышел страж ночной
В железном шлеме, тяжкий посох
Увенчан «утренней звездой».
Он жениха тяжёлым жезлом
Хватил по лбу. «Твоей вины
Познай же истинную меру!
Теперь и мы отомщены!»
Вмиг всё исчезло! Свечи в церкви,
Как звёзды осветили зал,
Хор затянул мотет, орган же
Вдруг сам собою заиграл.
И каждый, кто тут был воскликнул:
«Вот оно чудо из чудес,
Невероятное на свете!
Художник послан нам с небес!»
Принцесса молвила: «Так что же,
А не угодно ли позвать
Часовщика сюда, желаю
Его я мужем величать!
Державой нашей пусть на славу
Ей и себе руководит
И, как в часах своих чудесных,
Гармонию нам сотворит!»