Я улыбаюсь, и рыжие пряди вновь прячут мои глаза.
Я каюсь, конечно, я каюсь, ведь столько ещё не сказал.
Мне больно, конечно, мне больно, ведь сердце так жжёт в груди.
Что ж, братец, тебе там вольно, где жизнь вся еще впереди?
И мама давно не смеётся, мне грустно смотреть в глаза.
Она так устала, брат мой, и вновь по щеке слеза.
Она так не может, Фредди, она не забыла, нет.
Не сможет и не забудет, пройдёт хоть две сотни лет.
А Рон… Ты ведь помнишь Рона? Он вырос, теперь большой.
Он смерть увидал с перрона, он видел смертельный бой.
И Джинни давно уж леди. Она так красива, брат.
И волосы цвета меди опять отразят закат.
В глазах голубых их льдины, сочится холодный свет.
И ты не найдёшь в них счастья, и радости больше нет.
И мать подойдёт тихонько, к плечу прикоснётся вновь,
И спросит так тихо, грустно, но, мам, я не Фред, я Джордж.