Цветами напою тебя: цветы
полны росой – с утра тебе в охотку
черты ночной давящей красоты
смягчить, и нарочитую подводку,
игриво-безнадежный карандаш.
Я видел образы. Кивали и мигали
святые мне. И на столе стояли
пустые черепа вчерашних чаш.
Из той одной размноженных, нагих,
не Маргарит, но маргариток, вроде
картинок от руки переводных –
плясали сонмы призрачных отродий.
И щёлкали замками зеркала.
Неузнаваемых, расплывшихся донельзя,
до обморока. Рваный край стекла
по контуру по неживому резал...
Заплакал я и на колени пал:
подняв, как юбки, содранные кожи,
ломаясь, ты рвалась из всех зеркал,
зеркальные разбрасывая рожи...
Цветы завяли, ... лет тому назад.
На зад набита бабочка. Ночная
размыта дверь, не та, переводная,
а зеркала оплаканный возврат.
Плясали лысые, что горы, что леса.
Ты, Римский, рас*уярил всё на славу!
А беспробудно пьяного творца –
столкнул обратно в сточную канаву...
13 апреля 2024 г.