Скорее – в трюм! В обшивку тычась мордой,
Опять доску оближем за доской,
И грезим о купели пресноводной
Над некрещеной глубиной морской.
Но вот, вконец измученные жаждой,
Гнездящейся в проёме бороды,
Растрескавшимся ртом хватаем жадно
Глоток тяжёлой йодистой воды.
И пьём! И, обезумевши, ликуем!
И, упоённо раскачав баркас,
Что в море – не поверим ни в какую,
Буяним и кричим, что море в нас!
Солёная, весёлая, морская,
Запененная в жменях, как вино,
Ушибленная о любые скалы,
С любым и всяким ветром заодно.
Добытчица с пиратскою замашкой,
Ныряльщица с коралловым цветком,
Который заткан водорослей замшей
И бурям сногсшибательным знаком.
И вечность пьём. И раковиной гулкой.
В глазурь одетой, в бирюзу, в самшит,
Приходит сон, одаривая скукой…
И слушаем – как море в нас шумит!