Она не слушала его руки,
Поцелуями отвечая,
На больные упреки
Он не спрашивал её глаз
За занавеской крикливых иллюзий,
Украденных памятью бедер.
Он убивал ее, и однажды, она сдалась.
Подставив лицо морде льва,
Забыв свою гордость,
Ногтями вгрызаясь
В зеленую тяжесть груди.
Он пел. Он валялся на куче не выстиранного белья.
Он думал, что выпив ведро третьесортного виски,
и сердце уняв,
удастся состариться раньше.
Она уставала,
Она передумала спать.
Она разлюбила хотеть его- Перегорела.
Она расхотела любить ее- Переболела.
Мы долго лежали, обнявшись,
как пепел, теряющий форму,
и, в ужасе смерти,
усталый
и ставший
Золой.
Он переварил ее,
высрал -
и с сердца долой.
Она убежала и больше уже не рожала.
Мы вместе скользили по титрам.
Мы выпили воду
и землю заели свободой. Свободой.
Теперь-то мы взвоем,
И осатанеем собой.