Путешествия, про что они?
А они про свободу и эмоции, прежде всего.
Человек — животное изначально, природно эмоциональное, и только потом принудительно рациональное, логическое, и посему эмоции — тот самый естественный наркотик, без которого человек перестает быть человеком и превращается в робота, механизм, вычислительную машину…
Путешествия дают этот недостающий kick и адреналиновый rush, по прибытию в новое, или даже старое, место, выбрасывая в кровь эндорфины наподобие марихуаны или героина, кстати, тоже вызывая своего рода зависимость.
Путешествия — это эмоции и свобода…
Возможность стряхнуть с себя прибивающий к земле слой пыли и плесени, размять затёкшие от ползания пресмыкающейся рептилией, где-то еще считающей себя гордым орлом в облаках, по битым дорожкам и тропам нашей жизни, уставшие мышцы и кости, протереть закисшие близорукие глаза, чтобы увидеть что-то новое, или даже старое, но под новым, свежим углом, и, может, увидеть, понять для себя что-то новое, что-то еще…
День 1: г. Пружаны
И снова Пружаны, и снова дальше на белорусския юга…
В Пружанах, кроме желто-розово-ментолового, согревающего глаз, на фоне послезимней серости, центра, с Торговыми рядами и дальше скромным Палациком и ещё нагим парком, особо смотреть нечего.
Старые знакомые с прошлого раза — мои очаровательные кисы (животныя, не девушки), неплохая недорогая гостиница советского пошиба, с дисковым телефоном в номере и немного напрягающим строгим Лениным прямо перед входом и каким-то там важным -исполкомом, уже цветующие и благоухающие плодовые деревья — как-никак, а почти юга.
Неожиданная встреча в магазине кормов для питомцев — муж-хозяин и его жена -малайка, с которой мы весело поболтали на английском, в том числе за жизнь в Беларуси — она все еще казалась искренне удивлённой, что ее паспорт так усердно штудировали на таможне в Минске и задавали тысясу вопросов, искренне не понимая, зачем ей в Пружаны — «why so much attention?!»…
Бабушка с потерянным взглядом и, кажется, потерянной жизнью — то ли бездомная, то ли дементная, хотя, похоже и первое, и второе, которой купил блин с курицей и кофе и улыбнулся по-человечески…
Трудности выехать — в Пружанах надо ловить проходящие рейсы или ехать на перекладных — еще попробуй уедь, либо бронировать частных перевозчиков…
И, пожалуй, все…
Милая провинция, в которой начинается сплин и тоска уже на вторые сутки…
День 2
Посидел, погрелся в Пружанах на солнышке на заправке возле магазина, минут пятнадцать.
Кроме меня, на ранний солнцепёк выползла еще парочка: женщина деловой наружности, с сигаретой в ярком маникюре и молодой мужчина ничем не примечательный.
За эти 15 минут я узнал почти все про бытовую, половую и деловую жизнь бизнес-леди.
Помимо табачного дыма, стелящегося в моем направлении, из речей гешефт-дамы, между густо поперчеными «млядь» и прочими «бизнес-коллоквиализмами», я узнал все про: ее ванную комнату в стиле Прованс и проблемы с раковиной и смесителем, про нехватку денег и долги, карниз от Ильи, шторы «от кутюр', спальню с мебелью из светлого ореха…
Про бывшего мужа, который, конечно же «козел», а его новая пассия «сучка крашена», про то, что у нее стучит, то ли кардан, то, а голове от повышенного давления и поэтому ей нужно проверить и давление, и кардан…
Про детей, бывшую тещу, нынешнюю маму, соседей новых и старых.
Дама явно была не замужем и подбивала клинья с ярким маникюром под своего молодого, и немного флегматичного, визави…
Пятнадцать минут спустят у меня, от переизбытка чужой для меня информации и непрекращающегося высокодецибельного треска, распухла голова и на вопрос бизнес-леди «Ром, столько проблем, столько проблем — чо делать?!», я едва сдержался, чтобы не запустить мыслекамнем в ее сторону что-то вроде «От дурной бизнес-головы, ногам и всем вокруг работа», но через силу сдержался и, чувствуя себе в спину, табачный дым и заинтересованный взгляд, отчалил в сторону автовокзала.
А еще, у меня крутился, а побаливающей голове вечный риторический вопрос: откуда берутся эти экспрессивные натуры, которые всему миру повествуют о своей жизни, делах, ванной комнате, бывшем муже, детях и спальне…
Ден 3: г. Кобрин
Высококультурный г. Кобрин, белорусския юга.
Пожалуй, намбер 2 или 3 в моем персональном списке Всемирного наследия ЮНЕСКО по РБ (ещё не решил), после теплого Бреста и архитектурно уютного Пинска.
Чудесный атмосферный парк с белочками, уютная «пешеходка» на Суворова, множество кафе и неизбитых вкусных «перекусных».
Замечательная гостиница «Беларусь» в самом центре, недорого и сердито.
И здесь — весна уже наступает на пару дней раньше, чем в в Гродно или Минске!
День 4
Утро…
Весна…
Суббота…
Я лениво выхожу и направляюсь чере парк г. Кобрин в сторону автовокзала…
Красота…
Щебетание птиц…
Белочки в траве…
Нега…
Отрада…
Как прекрасен этот мир…
За спиной постепенно нарастает какой-то шум…
Как лавина, как цунами, как катастрофа…
Я вынужден его услышать:
Туя, туя, туя. Шо такое туя?
Туя, туя, туя. Да какого Куя?
Туя, туя, туя. Шо такое туя?
Туя, туя, туя. Да какого Куя?
Какой-то модный исполнитель…
За мной идет семейство…
Он с колонкой, она жует беляш, дети сосут Колу…
«Туя, туя, туя.» — по всему парку…
Семейство на чиле, на расслабоне…
Сограждане, рабочий люд, «соль земли»…
«Туя, туя, туя,
Какого Куя?»
…
День 5: Мало, Рита, мало, или южный город, г. Малорита, Брестская область.
Вечный Ленини в центре, исполком, дом культуры…
Пустой парк с берёзками и прудом, пара полупустых магазинов, одна гостиница…
Большой частный сектор…
Православная церковь и бабушки в платочках, вокзал с табличкой «Технологический перерыв», три козы на лужке за вокзалом, на столбе два аиста в гнезде.
Типичная белорусская глубинка…
Тихо, душевно, сонно…
В воскресенье вечером у Дома культуры собирается молодежь…
Мальчики и девочки лет 14;16, подростки…
Одеты аккуратно, даже по моде, в baggy jeans, худи, кеды…
С музыкой под мышкой и веселыми разговорами…
Только вот лексикон…
«Бля, с. ка, твой рот»…
«За.бала, иди на х. й, я х. ею»…
И это щебечет стайка девочек неподалеку от меня…
И «музон»:
«Сява братуля, есть взайм бабосик?
На днях проскочил по уху вопросик,
Ответил грубо: Иди на х. й отсюда
Ты чё нашёл кассу, е. учий ублюдок?»
Я понял…
Я не просто постарел и отстал — я уже умер и разложился…
День 6: почти невероятныя приключения в Бресте, или немного о местных нравах
Там, где тон задаёт профит, добродетели обычно играют вторую скрипку
Последние лет пять, а может даже все шесть, я много езжу. Путешествую на собственное усмотрение, преимущественно в собственной компании, предаваясь несуетливым созерцаниям и размышлениям о мире и людях.
Останавливаюсь почти всегда в госудаственных гостиницах, в особенности в Беларуси, где сектор частного сервиса развит еще слабо, предвещая неожиданные проблемы.
Но иногда оказывается так, что все отели заняты и тогда приходится прибегать к помощи владельцев квартир.
Вот и в этот раз, привычный «Интурист» и «Молодежная"г. Бреста, все оказались под завязку зарезервированы — осталось искать частников.
Первый блин был не то что комом, а отдавал психиатрией: на вопрос о стоимости мне предложили созвониться, а когда я эпистолярно повторил вопрос, меня назвали глухонемым и грубо отшили.
Второй «блин» получился более удачным: мне сбросили фотки, дали ссылки, назвали приемлемую цену.
Мой визави казался понятным и адекватным.
Я подумал день, а потом мы ударили по рукам.
Брест встретил летом. Апрельское солнце жарило, как в Африке, народ нескончаемым потоком спешил на работу, в воздухе наркотиком разливался аромат цветущего жасмина и алычи.
Я снова дал о себе знать своему «отельеру» и направился по указанному адресу.
Мой адресат читал, но молчал…
В сердце начало закрадываться знакомое неприятное предчувствие катастрофы.
Еще минут десять спустя, почти добравшись до цели, я, не выдержал, и набрал номер.
Сергей, так звали моего контрагента, ответил все тем же непринужденным уверенным баритоном, и дал мне… другой адрес.
— Кажется, мы договаривались о другой локации и квартире? — стараясь звучать как можно менее придирчиво, заметил я.
— В этой квартире жильцы еще не сьехали — вам понравится еще больше по новому адресу.
Я понимал, что человек не предупредил меня заранее и поставил перед фактом в очевидном намерении опытного торговца минимизировать мои шансы найти быстро другой вариант — деваться мне было почти некуда.
И этот самоуверенный тон: «В новом месте вам будет еще лучше».
Откуда они все знают, где мне будет лучше?!
Знали мои обстоятельства и почему я согласился на предыдущее место, просмотрев фото и приняв цену?
Я направился по новому адресу, сменив азимут в противоположном направлении.
Дверь мне открыла невысокого роста женщина в домашнем халате и с явно немытой головой, словно только что проснувшаяся.
— Вы на трое суток? — вместо приветствия фамильярно бросила она.
Стараясь подавить растущее раздражение, как можно любезнее, но все же грозно, как расслабленный Юпитер, я, кажется, почти рыкнул:
— На две… на две ночи…
— Хорошо. Сто сорок рублей. Вам чек нужен?
Глубоко вдохнув, кажется непроизвольно поигрывая желваками и мускулами, я выдохнул так, что у дамочки завибрировала челка.
— Мы договорились на сто двадцать… Я специально проговорил, что дороже для меня не имеет смысла…
Женщина в халате молча набрала номер и начала что-то бормотать, пока я, утирая семь потов от почти летней тридцатиградусной жары, занялся дыхательным аутотренингом, подавляя желания кое-кого больно стукнуть по немытой голове.
— Сто тридцать вас устроит?
— Послушайте, — я вдыхал и выдыхал, вращая яростно глазами словно японский самурай, сам того не желая, метая возмущенные громы и молнии, — во-первых, мы договаривались о другой квартире в другой локации, во-вторых, вы меня заранее даже не предупредили, в-третьих, подняли цену…
Вы понимаете, что вы тратите мои время и нервы, не говоря про мое доверие к вам и ваше поведение…
— Но там не съехали жильцы, а эта квартира даже ещё лучше… — почти жалостливо запричитала дамочка.
Я понимал, что логический и гуманистический барьер с домохозяйкой был непреодолим, она меня не понимала, словно я говорил на японском, я не желал понимать ее проблемы…
В конечном итоге, она с гримасой боли согласилась на изначальную сумму, и затопорилась прочь.
— Момент… можно я посмотрю на квартиру? А то я уже второго кота в мешке покупаю.
— Вообще-то, я очень тороплюсь, но посмотрите — словно превозмогая себя, выдавила дама.
Я оглядел комнату, кухонный уголок, заглянул в санузел.
Открыл кран, из него шла только холодная вода.
— А горячая, горячая вода есть?
— Ой, вчера была…
То, что горячая вода была вчера, меня очень утешало. Но то, что ее не было сегодня, мне совсем не нравилось…
В конечном итоге, я был рад выпроводить мадам, лишь бы только не испепелить ее своей уже малоконтнолируемой яростью, лишь бы не стукнуть ее по непонятливому лбу за немытой челкой.
К вечеру меня ждал еше один сюрприз: из-за стены ритмичный скрежет, словно рельсой по горе битого стекла.
Я долго не мог понять, откуда шум, пока не вышел на площадку: это явно скрипел лифт, чья шахта вплотную прилегала к задней стенке моей новой обители.
Ночью я спал плохо, то и дело ворочаясь под оглушительный, в ночной тишине, скрежет и стук лифта.
Вслух проклиная застройщика и его произведение из говна и палок, а заодно владельцев квартиры, я решил не дожидаться окончания своего срока и съехать на ночь раньше и больше не эспериментировать с гостиницами и квартирами.
А, Брест, Брест, как всегда чудесный: теплый, южный, почти курортный. Родной и ненадоедающий.