В ходе тяжелейших боёв была освобождена Авдеевка. На жизнь Валентины обрушилось много несчастий и страхов. Ей приходилось безвылазно сидеть в подвале, ведь над головой всё время разрывались снаряды. Можно только представить, что творилось в её душе. Валентина была контужена и получила ранения. Спасший её солдат почти сутки выхаживал. Я также пережил внутри себя эту тяжёлую историю. И после родились строчки, где также присутствует авторское добавление.
Авдеевская мама.
Она сидела средь развалин,
Маячила дрожащая рука.
Виски сединою отливали,
И улыбка виделась слегка.
Она на небо глядя боязливо,
Вдаль пылающую мглой.
Расщеп и сучья торопливо
Кидала в короб за спиной.
Она оглохла и глазами жадно
Вцепившись в проходящего бойца:
В упор, глядя;, глядя; нещадно,
И губами шевелила без конца.
И слышно: розы чайные взорвало,
Пса убило, домик разнесло.
О том, что наших вечность жда;ла
И что ей с жизнью повезло.
Разрыдалась. Сколько было в сердце!
Ах, что уж там, Господи прости.
Ведь чувства приоткрыли дверцу,
Которые находились взаперти.
Боец, как мать родную о;бнял,
Помог ей коробушку донести
И написал, что он из Лобня
И здорово туда б её свести,
Что сирота и матери не видел,
Отказались когда-то от него.
Что он лицо во сне её увидел,
Они парили над землёю высоко.
Оставив лист, ещё раз о;бнял крепко
Поправил шлем и в развалку зашагал.
И взял как талисман ту щепку
И встречу с мамой загадал.
Мерцали звёзды, весною пахло.
Вдруг крик: "Командир письмо возьми!"
Зайдя в землянку. Сы;ро, затхло
И лёгкое колыхание свечи.
И в адресате нежностью из Лобня:
"Сыночек как ты, милый, это я.
Помыла стёкла. Дома сдобно
И жду на майские тебя.
Купила розу: чайную, как раньше.
Надеюсь, будет зимовать.
И встала утром, чуть пораньше
Чтоб письмецо тебе писать.
Ты береги себя любимый.
Заклинаю, слышишь, береги."
И он всегда невозмутимый
Рыдал от счастья и тоски.