Разделены давно на части,
Те самые судьбы имена.
Свидетелями бывают даты,
Ну и те самые времена.
Являются свидетелями однако,
Те самые погосты и кресты.
Запечатлелось там начало,
Конца оттенки лишь видны.
В жизни наверное стремились,
Чего-то снова обуздать.
Что суждено давно случилось,
Сие приходится принять.
А далее видно только память,
Пытается водрузить себя.
Ну и наверное возможность,
Соизмерять свои года.
Что же пожалуй не хватало,
Чтобы счастливыми вовсе быть.
Как индивидуума не признали,
Проще былое искоренить.
Стравили видно друг на друга,
Наверное выгодно кому.
Чтоб ждала вечность у порога,
Сеяв ненависть и мглу.
Ну а житейские обиды,
Как некий ком ведь иногда.
Да неужели сама природа,
Лишь увядающей была.
Кто-то однако же желает,
В таком виде представить её.
Происхождение забывает,
Она всегда как волшебство.
Всюду посеяли разлуку,
Ту самую боль наверняка.
Кто-то преодолевает муки,
Всецело отдавая себя.
А кто-то будто в ожидании,
Быть смилуются небеса.
И кончится сие представление,
Где ненависть и суета.
Чтоб на погост опять ходили,
Дабы истоки изучать.
И снова близких поминали,
Которые душе под стать.
Чтоб не делили вновь на части,
Отпущенную жизнь саму.
Были у разума во власти,
Познавали любовь и красоту.
А существующее разделение,
Исчезло вовсе в некуда.
Присутствовало лишь влечение,
К всему прекрасному всегда.
Ну а присущее обновление,
Не покидало никогда.
Превыше всё-тки рождение,
Память и заповеди бытия.