Ломает улицу, дробит её на мелкие кусочки,
витрина овощного магазина.
В корзине, словно на картине в золочёной раме,
разновеликими шарами, ещё сто лет назад,
Сезанном писаные овощи и фрукты.
Уходит в мир иной поэт –
воспетые продукты остаются.
Гнутся под тяжестью плодов лотки.
Обычный день в обычном овощном раю.
Уютно ангелам. Их пению осанны
шуршание кульками не вредит.
Недвижима лежит, раздавленная кем-то в ком,
оранжевая тушка абрикоса, и пара тощих ос.
Осатанев, в засос они целуют огненную мякоть.
На пол стекает слякоть разбитого куриного яйца.
И на зелёном теле огурца уже видны следы распада.
Царят прохлада, форма, цвет, цена.
Парят над помидорами желанья тронуть авокадо
и краем глаза наблюдать за тем, как женская рука
перебирает осторожно гроздья винограда.
Журчит заученный мотив вода.
Готовы выйти вон из кожи апельсины.
В лиловом бархате испанские маслины,
и сладкой пеною во рту слюна.
* * *