Муза бродила по топям, болотам.
Она не тонула. Легонько и босо
Она серебрилась под лунную песнь.
Ждала когда хмурый, уставший философ,
Упавший на дно , догадается просто
Дно сделать болотом и грязью и топью,
И встретит её во красе и свободе.
Поймает за руку, прижмёт, что есть силы
Шепнув ты моя, навсегда мы едины.