Мир уводит от мук, отстраняет рукой,
Усыпляет томительным зевом.
Я изогнутый лук. Я не нужен такой.
Я иной среди злачного сева.
Крепко сжато в горсти и рассыпано в мысль,
И распято на светских подмостках.
Кто способен понять, кто поднимется ввысь
С нераскаянных смрадных погостов?
Не просите поэтов, убийц и врачей
Вас отпеть, отрезвить и исправить:
В это жаркое лето чернее грачей
Бродит нищая русская память.
Как же раньше за Веру, Отчизну, Царя
Поднимались мы силой святою?
Преисполнена мера, угасла заря,
Ничего теперь правда не стоит.
Сколько вмолено душ в эту грешную твердь.
Их дела и слова к нам взывают доныне.
Через басни кликуш, и бесчинства, и смерть
Церковь – мать вопиет о затерянном сыне.
И всегда будет колокол вечности бить,
Пусть уже не живым, в нескончаемой битве.
Чтоб связать в неразрывную, светлую нить
Горлом сердца творящих молитвы.
2009.