Чуть грустный трущобник на лавочке грелся,
Как вдруг рядом плюхнулся чахлый старик,
Который сначала по-детски зарделся,
А после шепнул как иссякший родник:
" Привет, котофей! Ты, должно быть, голодный?
А хочешь, тебя заберу я домой?
Один я, увы, и настолько свободный,
Что перехожу ровно в полночь на вой!
Я - добрый, наивный и ласковый очень!
Зато все родные - союз подлецов!
Я их всех прощал много раз, между прочим!
Теперь же любому лишь плюну в лицо!
Супруга недавно сбежала к соседу -
Неистово дразнит с балкона теперь!
До слёз поражает обилием бреда,
А также цинично царапает дверь!
Коварная дочь гаражом завладела
И велосипеды мои продала!
Свершила ужасное чёрное дело,
Ехидная восьмипудовая мгла!
Её трёхпудовый супруг окаянный
Все банки из милой кладовки унёс!
Увидев меня, улыбнувшись туманно,
Затявкает словно контуженный пёс!
А внучка лишь денежки просит, рыдая,
Сопутственно невыразимо грозя!
На кухне развалится, нервно страдая,
Портрету Вождя бесконечно дерзя!
Вдовесок и ходит всегда полуголой,
Бесстыжая семипудовая тля!
Украла и лом и прадедушкин молот
И глобус, причём не планеты Земля! "
Затих старичок, шапкой пот вытирая,
Однако внезапно истошно взрычал:
" Я их ненавижу! Я их презираю!
Но, всё же, ни капельки не одичал! "
Испуганный кот, подскочив, испарился,
А дед, распалившись, ещё два часа,
Забыв о коте, горячо матерился,
Порой исступлённо шипя в небеса!..