МУДРАЯ СТАРУШКА
С самого раннего детства я любил всё на свете. То мне начинало казаться, что я люблю деревья, то самозабвенно тискаю во сне кошку, а то я вдруг становился ужасно скромным в мечтах, разумеется, и скромностью этой обязательно нужно было перед кем-то похвастаться. Хотя бы перед соседом Олегом Лесенковым , но он в это самое время отдыхал с мамой в Крыму за сто пятьсот километров от моего дома и от нашего двора в который я только что вышел. Я вышел во двор и тут же увидел маленькую худенькую седую бабушку на скамейке у подъезда. Я могу часами смотреть на бабушек во дворе и рассматривать их глаза и руки. Руки у них маленькие, морщинистые и добрые, а глаза светлые и заботливые ни у кого таких нет только у бабушек. А эта бабушка сидела и плакала, негромко так плакала и бежали, бежали, бежали, по щекам её долгие, прозрачные слезинки. Я подошёл к ней желая успокоить старого человека и она, не дожидаясь моих вопросов начала рассказывать:
- Я тебя давно знаю тебя, кажется, Володя зовут, из третьей квартиры Галин старший сын. А меня Светлана Сергеевна Белоконь величают. Так вот что тебе сказать, сижу вот тут на скамейке у подъезда нашего и плачу. Мой-то мужик старый сейчас на рыбалку отправился. Рыбалку-то летом на реке многие мужики любят, она им горемычным иной раз даже во сне снится. Так вот и мой старик пошёл, значит к воде, да и сеть с собой прихватил, это чтобы наверняка, значит. Очень я рыбу на сковороде обожаю. Мы с сестрой моей Ольгой дрались из-за неё в детстве. В войну нас только дедушкина рыба и спасала и мёрзлая картошка еще, которую женщины до морозов выкопать не успели. А отец наш в войну-то едва не погиб, уберегла его Богородица и Николай Угодник. Рассказывал батька:
- Налетел гад и со второго разворота сыпанул бомбы. Шесть штук, значит, этих бомб было. Лежим в воронке вдвоём с одним пареньком. Фамилию не помню. Худощавый такой, чёрненький. Одна, бомба, взорвалась. Вторая, третья, четвёртая…. Но, сколько, лежать в воронке можно? Шесть ведь их бомб-то? Батька говорил, тот парень чёрненький наверх полез… Батя за ним. А нога-то его как по глине пошла вниз он и съехал. Потом у бати концлагерь немецкий был. Загнали всех наших воинов оборванных да грязных в яму. Вбили в землю колья, огородили ее колючей проволокой в два ряда, охрану поставили. А на дне то ямы этой люди живые, ещё и больные, которые контуженные после боя. Кормили, батя говорил….. Подведут к яме худую, мосластую лошадь рабоче-крестьянскую и сбросят. Вот и рвали её в этой яме пленные, руками да чем придётся… Спас моего отца в то тяжёлое время Пушкин и его «Евгений Онегин» всего его наизусть деревенский паренёк до войны выучил. И много раз там в этой яме людям читал его…. Я иногда много слов разных придумывала, когда он начинал о войне говорить, чтобы успокоить его. Но тут, же забывала эти самые слова. А на медали свои отец всегда рукой махал, - Это всё медали юбилейные, нам там, в окопах не до медалей было тогда. Тогда, как мне казалась, я уже всё могла представить и всё понять. И то, что отец мог погибнуть в трудный сорок первый год под городом на Неве, и у Сталинграда и в кровавом Дону утонуть мог. Я всё это тогда могла представить. Кроме одного, что меня бы не было бы. Совсем просто, совсем на свете меня бы не было и всё тут. А отец? Отец мог бы ещё долго жить, если бы не тяготы и раны войны. Жить и дарить людям свет.
- Ну, и как думаете, Светлана Сергеевна, поймает сегодня в речке ваш дед золотую рыбку из сказки, чтобы желания нашего двора выполняла все волшебные? - спросил я.
- Да какое там! Золотые рыбки теперь сами на берег выпрыгивают и умирают на песке у воды, потому что в реках наших от грязи и мазута давно дышать нечем
- А что вы плачете, бабушка?
- Да я уже не плачу почти, - Засмеялась старушка, пальцами стирая светлые дорожки слёз со щёк, - От большой радости это я. Наш журавлёнок Кеша домой вернулся
- Какой Кеша- журавлёнок, каким образом домой вернулся? - заинтересовано посмотрел я на соседку по подъезду, уж не бредит ли бабушка?
- Подобрал наш сосед однажды Лев Викторович, на лугу шевелящийся жёлтый комочек и ко мне помоги, мол, Света. Жена у того Льва ещё давно при родах умерла, а сын в городе жил. Так и маятся горемычный Лев всю свою жизнь в одиночестве. А мы ещё тогда с моим стариком не в этом доме, а в деревне Чурилино жили аккурат возле города. Так вот журавлёнком тот комочек оказался. Маленьким птенчиком с перебитым крылом. Положил его мой сосед в мотоциклетную коляску, привёз домой. Отгородила я ему уголок в избе. Изба большая у них была пятистенка. Тряпочек постелила, перевязала рану. Как за малым ребёнком за ним ухаживала, сначала-то и не пил и не ел он совсем ничего, а потом успокоился. Окреп. Перебитое крыло срослось. Задирой стал, но летать Кеша уже не мог. Как-то Лев в заботах своих забыл закрыть калитку. Журавлёнок вышел за оградку и пропал…. Мой старик тогда журавля этого икать подался. Дорог и троп на мотоцикле никак не меньше сотни исколесил, да не смог отыскать. А сосед Лев вот сейчас в письме, про птицу эту отписал мне с дедом, значит. На болоте нашего пленника нашёл вместе с другими его братьями- журавлями. Услышав близко шум мотора птицы, насторожились и приготовились взлететь. Но один чуть отстал от стаи, и смело побежал на рокот мотора мотоцикла. Подошёл и забрался в коляску, к соседу значит нашему в деревне. И больше не пропадал. Вот сидела я тут сейчас с тобой и от радости у меня слёзы капали.
- Ладно, - сказал я, - Мне домой идти надо, по географии Курилы задали выучить. Острова архипелага выстроили в шеренгу около 1200 километров. Остров Шикотан там ещё рядом стоит… Ветры…. Тайфуны…. Циклоны… Цунами. Ерунда там всякая…
- Неповторимое богатство и чувств, и добрых, нежных слов, - вдруг неожиданно произнесла Светлана Сергеевна и поднялась со скамейки, - А ты, Володя, в каком классе?
- В девятый перехожу.
- Как я тебе завидую, у тебя сейчас наступает время поисков любви, поисков смысла жизни, поисков осознания себя
Время поисков любви,
До отчаянья,
Разговоров визави,
Так, нечаянных.
- А это трудно, бабушка?
-Некоторые люди ищут всю жизнь смысл жизни, но так и не успевают найти. А, по-моему, всё просто, смысл жизни в доброте к людям, к животным, к земле, добрым людям и жить легче, и стареют они медленнее. Вся беда состоит в том, что злые люди лучше организованы и поэтому этих людей кажется, что больше на земле…
Дома всё было как обычно. На кресле в зале дремал кот, почему-то шевеля усами, сестрёнка в альбоме рисовала большой красный пароход, с жёлтой трубой который торопился уплыть куда-то далеко из нашего города по широкой фиолетовой реке.
Я разделся и прошел к себе в комнату
- Ты где был так долго? - крикнула из кухни мама
- На улице, - ответил я
- И чем ты там занимался, наверное, ходил без всякой цели и своего друга Олега Лесенкова вспоминал того что с мамой на юг уехал?
- Нет, я просто разговаривал с одной мудрой старушкой из нашего подъезда, вот и всё.