Пятница. Двадцать пятое. СССР готовится бурно к большому празднику — Дню весны и труда.
Фартук и платье мятое скинула дома школьница, джинсы надев варёные, редкостные тогда.
Вечер стоял прекраснейший. Тёплый закат струящийся радовал солнцем юные, пламенные сердца.
Только момент ужаснейший сделал происходящее адом той ночью лунною. Длящимся без конца…
В 1:23 по времени дьявольская трагедия, всё уничтожив заживо, мигом произошла.
Жизнь, что текла размеренно больше десятилетия в городе процветающем, вдруг навсегда ушла.
В городе энергетиков люди не сразу поняли чью-то ошибку грубую, ставшую роковой.
Шарики и букетики все к торжеству готовили, не ощущая лютую тяжесть над головой…
Сутки спустя, покинули люди, теперь забытую, Припять свою любимую — сердца родной причал.
Тотчас в квартирах сгинули вещи, навек убитые ядерным излучением, что источал очаг.
Блочных малосемеек каменные скелеты разом осиротели в тот злополучный час.
С пылью урана реяли ангелы в небе где-то, на пустоту смотрели, тщетно над ней кружась…
Велосипед, игрушки, мебель, ковры, посуда, фартук и платье школьные, шёлковые банты —
словно в большой ловушке, взявшейся ниоткуда, так и остались в логове царственной пустоты.
Вот и кроватка детская, что до сих пор нетронута, куколка из пластмассы грустно лежит на ней.
Жизнь замерла советская, напополам расколота атомной радиацией — болью живых людей…
Брошено всё, оставлено, прописи и учебники, классики на асфальте пыльным смело дождём…
Нет ни одной развалины в городе академиков, целым стоит на карте каждый панельный дом.
Здесь у многоэтажек надпись на многих стенах: «Дом мой, прости родимый, и навсегда прощай»…
И от таких пейзажей кровь застывает в венах — холодом смерти дышит этот забытый край.
Край молодой и солнечный некогда цвёл тюльпанами. Не дожило до запуска чёртово колесо…
Край, навсегда законченный, мирным сражённый атомом, что вероломным натиском всё превратил в песок.
Гордо стоят высотки, будто напоминая: помнит всё город-призрак, помнит до мелочей.
Как пионер в пилотке праздник Труда и мая — жизни ушедшей признак — помнит до наших дней…