Горе эхом печальным катится,
Боль стеклом на осколки колется,
Небо серое тихо плачется,
И журавль в небо белым облаком.
Губы бледные тонкой ниточкой,
Руки, брошенные вдоль туловища,
Взгляд блуждающий, что-то ищущий,
И растерянность перед будущим.
Отболит, заживёт, затянется,
Тихим снегом печаль укроется…
Вечный Каин в пустыне мается,
Где об Авеле птицы молятся.
Век, мой век, кровию красится,
Безвозвратностью наполняется,
И не видно конца и края им -
Вечным Каинам нераскаявшимся.