вокруг манекены
не люди
походу
я видел в Икее свободу
жизнь порождает говно
я внутри поджигаю солому
ты не читал Соломона –
разговор наш закончен тогда
тебе нужна сегрегация
чувств
Дэвид Линч приготовил
что-то плохое в кастрюле,
а я смотрю на электрокамин,
пока ирригатор в руках у правительства
на Васильевском острове
быть невозможно
живым
теперь никогда
в твоей голове мои отпечатки
внезапно прекрасно
мне стало,
но всё походу достало
железные ставни
оставлю на кафедре
и одену скафандр,
читая Камю
я стираю рассудок
вместе с бельём
полей меня огнём
среди тетрадных полей
назойливо знойных
от литературных заноз
я стал абсолютно несносным
вино голову сносит
я еду в депо
со случайным прохожим,
не существующим вовсе
лишь только в моём представлении
любовь – преступление
на Невском проспекте
вновь кто-то пропал
пиво слева по флангу,
а справа снова тоска
в словах много воды и песка
и никаких ископаемых