Это было давно. Время многое стерло.
Помню поезд на Ванино и вертолет.
А еще, чистым спиртом посаженным горлом,
Разорялся комбат, что у них не курорт.
Запинаясь и кашляя, путался в мыслях,
Мол, любому проныре не даст сачковать.
И Татарский пролив голубым коромыслом
Колыхался на крепких майорских плечах.
Да-а-а, лиха, знать, беда. Где конец? Где начало?
Что ж, смиренно в ярмо да и крест волочить.
Попритерся к "хозяину" мало-помалу,
Научился напяливать занятый вид.
Там полоска Хоккайдо сиреневым светом
К выменам припадает седых облаков
И прощальные слезы раздетого лета
На брусничной росе ждут приход холодов.
Где маяк и реки золотистая лента
На туманах пасут орхидеевый луг,
Там бескровная наша с комбатом вендетта
Проводила с размахом невольный досуг.
Только зря наши участи ангелы свили.
Тропки было сошлись, да и прыснули врозь.
Я бежал, а майора того посадили...
На "червонец" за ним всяких дел набралось.