Гомерический гул свинцовой волной продолжал сеять хаос в голове. Глаза беспорядочно бегали в попытке сфокусироваться на чем-то одном, но выходило погано. Горячая капля крови словно хищник кралась по шее, пытаясь довести свою жертву до маниакального желания умереть от страха.
Руки, в попытке поднять рухнувшую тушу, яростно задрожали, будто пытались донести до их владельца: «Нет! Нет! Мы не будем этого делать! Мы сами по себе!» Ослабшие ноги нащупали почву. Я все же смог подняться с земли. Слегка штормит, но в целом неплохо.
Почесал разбитый лоб. Так глупо - чуть не помер от маленького камушка на дороге, посреди ясной летней ночи. «А куда я вообще шел?» — неожиданно родился вопрос в голове. Не суть важно. Просто нужно идти.
Глаза наконец сфокусировались на дороге. По освещенной улочке прогуливались редкие парочки и не самые приятные попутчики. У перекрестка светофор отсчитывал последние секунды до того, как агрессивный красный сменится убаюкивающим зеленым. Я продолжал чесать рану. Шаг за шагом приближался к перекрестку. Светофор медленно заканчивал застойную декаду секунд. Девять… восемь…
Кто-то положил руку на плечо, прижался ко мне сзади. Пафосный джаз дудел трубой в перепонки. Я люблю джаз. Но голова продолжает болеть. Она повернула меня к себе: «Ну, дорогой, как ты так умудрился?»
Снежно белый платок окрасился в бордовый. Все это время кровь не переставала лить из головы, но ее платок будто все зашил: кровь как и след удара испарились! Мне казалось все это нормальным, но какие-то отголоски сознания подвергали меня сомнениям.
Кто эти люди? Эта женщина - моя? Моя кто? Почему я в баре? Только что я стоял на опустошенном перекрестке, как вдруг очутился посреди шумихи и балагана. Посетители заведения хоть и одеты элегантно и даже как-то привлекательно, все равно оставались «посетителями», что пришли с точно такого же перекрестка и под воздействием алкоголя решили побыть иными. Может и я пьян? Не думаю. Но как только эта мысль посетила меня женщина, что была «моей» уже держала меня за руку у барной стойки, а бармен наливал мне еще и еще. Что происходит? Я так сильно ударился головой?
«Хе-е-й, дружище!» — какой-то очень странный и знатно подвыпивший парнишка подошел к нам и сильно сдавил мою шею в объятиях. Напиток золотисто-орехового цвета аккуратно оросил меня своими душистыми каплями. Все были так счастливы.
Я моментально подхватил волну джаза, настроив свои душевные струны на более приятный лад. Мысли скакали туда-сюда, не давая возможности нормально сконцентрироваться. Но как только терпкая влага омыла горло, нужда в этом пропала.
Опять скачок: я стоял посреди бара в обнимку с нетрезвыми, новоиспеченными друзьями. Мы танцевали. Я умею танцевать? Нет… это было глупо. Но мы смеялись. И было очень хорошо…
Голова ужасно гудела то ли от удара об асфальт, то ли от количества выпитого алкоголя. Моя женщина лежала рядом. Так и не вспомнил её имени. Просто крепко прижимал ее к себе, но уснуть не мог. Никак не отпускает мысль, что я прыгаю целый день от места к места, но пропускаю саму суть жизни.
Я уже засыпал, и перед тем как веки замкнулись, я увидел еще одну женщину. Она тенью стояла в окне, отражением блеснула в моменте. В моменте, когда я заснул…
… она протянула мне бокал: «Выпей. Тебе станет легче!» Ее нежные губы коснулись раны на лбу и стало как-то спокойнее, хотя надоедающая боль продолжала колоть мозг. Мой друг ткнул меня в плечо, по-детски подкалывая за случившееся, а его жена засмущавшись улыбнулась. Играл пафосный джаз, ряженые посетители, алкоголь и хорошее настроение.
Стоп.
Я же был тут вчера… или позавчера? Голова заболела куда сильнее: извилины мозга вздулись так, что кровь из разбитого лба полила сильнее. Все эти люди - я знаю их. А вчера (или когда там)? Кто был вчера со мной? С кем я засыпал?
Мои глаза, видимо, выдали мои волнения: «Дорогой, что с тобой?»
Моя любимая заботливо и с тревогой, словно мама, коснулась лица. Она была обеспокоена, а я продолжал искать связь.
«Очнись! Ну же! Очнись говорю!» — девушка ударила меня по лицу и мир будто подвис. Все так замерло, замедлилось.
И только она будто неподвластная времени не прекращала трясти меня.
Почему я должен очнуться? Что не так с этим миром? Может я вообще при смерти и все это лишь последний вагон фантазии мозга? В витринном оконце я увидел какое-то мерцание. Опять? Что происходит? Я схватил ее за руку, сдавив предплечье с такой силы, что вены на тоненькой женской ручонке вздулись и готовы были лопнуть. Ужас затаился в ее груди и дыхание сбилось. Но она не знала, что чувствую я. Лицом к лицу. Яростный взгляд испуганного зверя и виноватые глаза матери, что отругала родного ребенка.
Ее губы еле зашевелились. Я перестал слышать музыку, людей. Всё, что нас окружало. Но я увидел, как с ее уст сорвалось: «Проснись»
Но сплю ли я…
Все вокруг замерло. Я не мог понять, что происходит. Сердце глухо дрожало в груди, но даже столь тихий стук сейчас был как молотом по стеклу. Я чувствовал как трескается реальность. Наконец понял, что всё это (эта идеальная девушка, близкий друг) — всего лишь проклятая иллюзия сна. Да, я точно спал. Значит надо проснуться.
Я закрыл глаза и сделал глоток все того же приятно-горького напитка. Но почему-то именно этот глоток оказался не таким. Я вдруг осознал, что я терпеть не могу это пойло. Гадко сморщился, чуть не выплюнул содержимое обратно в стакан. Перехватил ее взгляд. Она удивленно и нахально продолжает смотреть на меня. Но нет. И это ее я называл идеалом? Кто это вообще?
Толика истерики пробила меня на смех. Не только меня. Посетители злосчастного заведения подхватили этот нервный гогот. А она сидела и улыбалась. Так же изящно по-дьявольски. Но это была не она. Не моя любимая. Кто эта женщина?
Я окончательно запутался. Факты реальности вперемешку с сонным безумием начинали меня выводить не на шутку. А если я не сплю? Если это реальность? Как бы проверить….