В вечерний час из дома выхожу,
как ты велел, в поля из белых лилий,
изваянных навстречу миражу
роденовских божественных усилий.
Кто сгинувшее может воскресить,
немых вещей услышать монологи,
и статую для песен оживить,
и с ней потом беседовать о Боге?!
Чужая скрипка ищет не меня,
но музыка во всё перетекает:
её поёт пропавшая лыжня
и тень твоя, на гибель невзирая.
Твоей элегии багряное вино
струится ввысь, с Орфеем заодно.
Худ. Консуэло Арантес