Это сейчас Геральдина горда и смела - идёт, статно-разяще, уверено, кривя улыбкой безупречно накрашенный рот, выстукивая неоспоримыми каблуками по камням новоделанной мостовой: я здесь и сейчас: сама себе свой герой, сама себе память, сама себе постовой, сама себе мать я, глашатай и рулевой.
Стелется шлейф взглядов за Геральдиной, развевается призрачный плащ из легенд и слухов, возмутителен и звенящ.
Ее красное платье подшучивает над рутиной, как Чаплин над фюрером - остро и на всю явь.
Звонко браслеты бряцают о края рюшей на рукавах, кружева летят вокруг тонких запястий.
Она жива.
Она рисует пастелью картины, ездит в дамском седле. Покупает сапфиры как леденцы - россыпью и на вес. Она шьёт корсеты из атласа, на шнурках, расшивает их жемчугом, сказками и мечтами. В ушах чёрные опалы, на шее - цветные сны, цели, победы, скандалы в волосах лентами заплетены.
Лет несколько сотен назад Геральдина была мертва.
Утром она вставала сама, по часам, гладила школьный воротничок, пришивала на форму, цепляла на спрятанный у кадыка крючок, собирала себе бутерброд, наливала чай, сама, по часам, уходила рассвет встречать за партой у сквозящего ноябрем окна. Получала одни пятерки. Впрочем, это была не она.
Она была мертва.
Моросило сквозь рёбра вдоль грудины когда тот симпатичный мальчик дарил Геральдине незабудки и васильки, невзначай касался ее руки, звал в гости смотреть кино и встречать рассвет. Она просыпалась утром, смотрела в окно, за стеклом копошился туман, а в тумане свет.
Впрочем, туман был просто водой. А свет… фонари кто-то не выключил за собой.
И потом снова день, вечер, темнота, огни. Сопромат, термех, Автокад - куда ж без них.
Инженер - это так прибыльно, черт возьми!
Пока не случилось то воскресение.
Джентльмены были в камзолах, с ружьями и при борзых.
Егеря объясняли план, отделяли нападающих от запасных.
Дамы были в перчатках, шляпах, корсетах, не без доли смятения в голосе, пожелав друг другу везения, выехали на кабана.
Конь испугался скрежета мерзлой души и понёс в глубину, по следам забытого в сумраке. Жизнь хлынула вдоль стёкол взорванного окна.
Витражи рассыпались, проем заполнили звуки, запахи, свет. Пошла трещинами стена, охранявшая Геральдину сотни лет. И рухнула в прах, разлетаясь
новой Вселенной.
Геральдина неслась над полем, вдоль звонкого леса, безудержно пахшего мхом, истлевшей листвой, голубая пропасть качалась лимонным солнцем над головой.
Явь осозналась остро, реальной, ценной.
Небытие, приближаясь, вселяет в людей столько воли и прыти!
Геральдина решила жить и править миром вокруг себя.
Ответственно и любя.
Теперь она - источник событий.