Гартье Э. К. Другое дело Гартье, Эмиль Карлович

Гартье Э.К. Другое дело — Гартье, Эмиль Карлович (1849-1911), один из очень немногих просвещенных русских книжников, хотя и не совсем русского происхождения (родился в Пернове Лифляндской губернии, где и окончил гимназию). Он был сначала учеником Риккера, а затем Гашета в Париже, где имел потом даже свое собственное книжное дело, но с 1877 года мы его видим уже в Петербурге, и с этой поры, вплоть до своей кончины, последовавшей 30 декабря 1911 года, он всецело принадлежал Петербургу. Имея, вероятно, достаточно средств, а еще больше предприимчивости, Гартье, при появлении своем в Петербурге, сразу довел крупное книжное и издательское дело, наименовав его «Российская Библиография». Предприятие его помещалось на Невском проспекте на углу перед Казанским собором и занимало огромный бельэтаж с массою служащих. В 1880 году он предпринимает для обслуживания своей клиентуры собственный библиографический журнал под тем же названием, что и магазин, по программе, послужившей потом прототипом для «Известий» Вольфа. Имея тяготение к антиквариату, он завел в своем журнале отдел библиофилии, привлекши к участию почти всех тогдашних библиографов и ученых коллекционеров. Благодаря живому, умелому подбору статей и новизне замысла и как единственный, журнал был очень популярен и сделался настольным у каждого любителя и собирателя книг. Но при ограниченности у нас в России кружка любителей и полном равнодушии большой публики к подобного рода изданиям, журнал не мог быть долговечен и прекратился на роковом третьем году своего существования, при значительных пожертвованиях со стороны издателя. К этому времени Гартье постигла неудача и с своей широкой книжной деятельностью он вынужден был переселиться. в более скромное помещение на Фонтанку, № 40, где сначала торговал, скупаемыми им остатками изданий, а затем перешел на чистый антиквариат, изменив и название своей фирмы — «Российская Библиография» Гартье была заменена скромным анонимом «Посредник». Но и в новом предприятии Гартье скоро обнаружил свои природные качества человека широкого размаха. Скупив несколько библиотек, в 1886 году он выпускает большой антикварный каталог в 2000 №№ по чисто европейскому и именно парижскому образцу. Школа Гашета отразилась потом и на всей его последующей деятельности. Придав своим каталогам типичную французскую внешность, давая им интересные заголовки с перечислением содержащегося в них материала, расположенного к тому же на дробные интересные отделы, он имел все данные для успеха, ярко выделяясь постановкой дела перед своими немудрыми российскими собратьями. Каталоги следовали, один за другим, и в течение одного 1886 года Гартье выпустил их целых четыре, составивших более 300 страниц, опубликовав в них до 8000 №№ как русских, так и иностранных книг. Дела его шли настолько.хорошо, что он перешел затем на Невский проспект, куда доселе не осмеливался вступить ни один из книжных антиквариев, боясь непосильных расходов. Здесь его антикварная деятельность достигла наибольшего развития. Здесь ему посчастливилось купить редкостную французскую библиотеку тогдашнего петербургского собирателя пастора Кротэ, в которой были налицо все лучшие иллюстрированные издания XVIII века и другие раритеты и притом в прекрасных экземплярах. В 1888 году Гартье выпустил каталог, целиком посвященный этой библиотеке (20), поразивший как своей небывалой дотоле в России внешней роскошью, так и внутренним содержанием,, показав при этом все знание приемов, усвоенных французскими антиквариями. Каталог этот, как представляющий целый состав замечательной библиотеки и как снабженный обширными примечаниями при описании особенно выдающихся редкостных экземпляров, в переплетах лучших парижских мастеров XVIII и XIX веков Padeloup, Derome, Thouvenin, Bozerian, Chambolle-Dura, Marius Michel и других, со снимками, является чрезвычайно ценным вкладом в библиографию и первым роскошным иллюстрированным изданием антикварной фирмы в России. Были экземпляры, выпущенные с особенной роскошью; был даже «exemplaire unique». Помимо особенной бумаги с большими полями, помимо двойного etat, из которых одно на японской бумаге с отпечатанными avant la lettre, он облечен в чудесный подписной марокен петербургского мастера Jules Меуеr. Каталог этот имел большой успех и книги хорошо раскупались. Гартье был в это время на зените своей славы и благополучия. Но правы были русские книжники, да и не одни они, но и большинство европейских, ютясь в закоулках, нередко в верхних этажах. и не рискуя вылезать на большие дорогие улицы. Долгим опытом и наблюдениями они прекрасно учли, что временной успех не должен кружить их головы; что библиотеки, подобные Кротэ, попадаются не часто; что покупатель на редкую книгу на улице не рождается и для создания его не требуется ни роскошное помещение, ни всякая иная помпа, а нужно нечто иное, нужно знание. Энергичный, необычайно самоуверенный и предприимчивый, но не обладавший достаточными познаниями, особенно в русских книгах, Эмиль Карлович Гартье пренебрег этими прописными истинами и дорого за это поплатился. Случилось так, что после библиотеки Кротэ у него не было значительных покупок и он не мог выпустить даже ни одного интересного каталога в течение долгого времени. Это не замедлило отразиться на оборотах, что при громадных расходах в дорогом помещении на Невском было очень чувствительно, и дело быстро начало увядать. В довершение неудач, в декабре 1894 года, Гартье постигло огромное несчастье — пожар в его магазине, не столько истребивший, сколько испортивший большую часть его товара, после чего немногое удалось ликвидировать, все же остальное было продано в макулатуру. Застрахован магазин не был. Несчастье это окончательно расстроило дела Гартье и не дало ему возможности более оправиться. После пожара мы видим его в небольшом магазине уже на Литейном (д. №58), а позднее еще в меньшем, на Пантелеймоновской, где он спустился уже до того, что стал торговать открытками и дешевыми романами и, наконец, совсем сошел со сцены книгопродавческой деятельности, занявшись каким-то посредничеством. Умер он в бедности в 1911 году 30 декабря на 61 году своей жизни. Пример Гартье, стоивший ему разорения, показал лишний раз, как. не следует вести антикварное книжное дело, что ему вредно. Пожар только ускорил роковую развязку, но Гартье был уже обреченный и задолго до пожара, когда перешел на Невский проспект, стремясь к быстрому расширению своего дела.