У друзей вчера,
где-то в Бутово,
Под хиты Шнура,
между блюдами,
Танцевала ты -
потолок дрожал.
Все открыли рты -
я с другой сбежал.
Я её нашёл
ниже этажом.
Просто так зашёл,
как простой пижон.
Дверь не заперта -
тоже празднуют…
Все же неспроста
люди пьянствуют!..
Там одна была,
очень стройная…
И красивая,
и фривольная…
Подошла ко мне
с полной рюмочкой.
Пряжка на ремне
с модной сумочкой…
Пригласила сесть
на диван в углу,
Принесла поесть,
отошла к столу.
Там народ сидел
разухабистый,
И вовсю гудел
так нахраписто.
Балеринка та,
дюже вольная,
Стала песню петь
непристойную.
Стала песню петь,
на столе плясать…
Стал народ шипеть
и её щипать.
Я смотрел и млел
основательно.
Выпил и доел
бессознательно…
Подошёл к столу,
руку протянув,
Одному мурлу
запечатав клюв…
Она прыгнула
мне в объятия.
Спинку выгнула
по-покатее…
Мы бежали вниз - сумасшедшие…
А в такси киргиз,
за коттеджами...
Ночь была темна,
ночь бессонная…
Падали до дна,
полусонные…
И взлетали ввысь,
упадая вновь…
Жилы порвались,
и кипела кровь…
Ну, а утром встал
я в прозрении,
Что твоё предал
уважение…
Позабыл тебя
где-то в Бутово…
Балерина, блин,
эта шутова!..
Я к тебе приполз
как с повинною…
Каюсь, что отполз
с балериною…
Ты ругала нас
даже матерно,
И не в бровь, а в глаз -
термоядерно!
Ты сверлила мозг,
словно бур стальной.
Я стекал, как воск,
на паркет крутой.
Где набраться сил,
чтобы выжить мне?
Потому просил:
“ты не верь брехне!”
Ты не верь брехне,
было всё не так!
Словно в пелене
я попал впросак…
Балеринка та
подсыпала мне:
Душ, ковёр, тахта -
всё, как в полусне…
Я ж тебя одну,
как всегда, люблю!
У тебя в плену
как щенок скулю!
И всю жизнь тебе
буду верен я!
Хотя сам в себе
не уверен я…