У стенки
".... Каждый голый о бане", а стало быть снова начнём....
Ну, а в помощь, как водится, будет мочало и мыло.
В общем все виноваты, но каждый опять ни при чём,
и как только коснётся, то всякого начисто смыло...
Каждый лично — стратег, теоретик и интерпретёр,
потребляющий данность в кредит под процент на зарплату.
В директории жизни встречающий свой термидор:
раз занялся сарай, так пылай ярким пламенем хата.
На песочных часах напрочённого судного дня
девяносто крупиц непросыпаных наскоро истин.
Тает время впустую, весь мир в пустоту хороня,
наполняя пространство природой земных катаклизмов.
Эка невидаль, ладно, пусть каждый решает как быть,
по своим лабиринтам гоняя чужие химеры.
Подбирая с земли Ариадной плетёную нить,
вновь в потёмках бреду, ободрённый Язона примером.
С погребальных костров воскуряется жертвенный дым,
сколько их смельчаков ритуально увенчанных лавром.
Только с личными страхами каждый один на один,
в паранойном бреду воплощает своих минотавров.
Сыновья прожирают бездушно наследье отцов,
вечно до'лжны по гроб, впрок, гвоздят инородные скрепы.
Снова мёртвые пышно хоронят своих мертвецов,
обживая комфортно свои персональные склепы....
Вдох на выдох и вздох и обратно (покуда не сдох),
шаг вперёд, два назад (лишь бы зря не топтаться на месте).
Бессознательно строг коллективно намоленный бог,
окормляет бессрочно, до срока пропавших без вести.
Сколько даром ушедших бесследно и сгинувших их,
заступивших за край в предвкушеньи последнего шага.
В посвещение им мой немой изувеченный стих,
где наивно-прелестна и девственно-чиста бумага.
Нет ни мыслей ни слов, только пульсом надсадным в висок
барабанят синкопой бестактно предвечные ритмы.
Да чернильною брагой буквально бурлит кровоток,
чтоб брызнуть стихом, вскрытый наживо стилосом - бритвой.
С пустотой в пустоту говорящий, как сам не в себе,
ты как-будто с продлёнок от жизни сбежавший ребёнок.
У таких же как ты промелькнувшая тень на "стене",
беспричинно роящихся сонмом поэтов-подёнок.
За углами метафор бессчётно слепых тупиков
и напутано нитей (поверь, что такой не один ты).
На беспутных маршрутах блуждаешь во веки веков
и аукаешь в поисках выходов из лабиринтов.
"Каждый голый о бане", то как тот коллективный подряд ,
где своей разнарядкой по графику чтут пересменку.
И неважно куда чей упёрся безвыходно взгляд —
это были мои и твои коридоры и стенки.
В. И. Ч.
#ИгорьЧуйский
13 03 24