«Библиотекарша приходит к нам с утра
Заместо книжек я её бы почитал»
Стоит она в глазах, холодная, как лёд... /М. Танич, С Коржуков "Год за два"/
Однажды с тобою в четыре руки я «Сыграл на Рояле»1
И, право же, мне этих ярких минут никогда не забыть.
Твои отпечатки от пальцев, похоже, на сердце остались.
Пожалуй, теперь их ничем ни залить, ни стереть, ни отмыть.
Ах жаль, что не слишком приятной тогда мы предались Сонате,
Увы, не Чюрлёнис, не Бах, не Бетховен и не Мендельсон.
И не в филармонии, консерватории, а в спецпалате,
Но, всё же тебя вспоминаю я часто, как радужный сон.
Возможно, тебе моя очень понравилась аппликатура,
Поскольку, меня после этого вновь вызывали «на бис».
И трижды «звучала» под сводами камеры та Увертюра,
Но дальше неё до Анданте и Скерцо мы не поднялись.
Пусть нот я не знаю, а в камерной музыке вовсе невежда,
Но стану, как Клиберн, как Рихтер, как Гилельс, ты лишь повели.
Пусть в камере нету рояля, я всё же лелеял надежду,
Однако, меня от тебя навсегда на этап увели.
Я «Первую скрипку» пилю виртуозно… на лесоповале
И пальцы мои огрубели донельзя от тяжких смычков.
Освоил «Аллегро», «Анданте» и «Скерцо», застрял на «Финале»,
В конечном итоге, надеюсь освоить за десять годков.
Немало придумал заветных и тайных мелодий, но всё же,
На «Скрипку Ветров» Ту Сонату старался я переложить.
И всё понимаю, надежд не питаю, однако, похоже,
Без этой болезни теперь мне, пожалуй, никак не прожить.
Тебе посвящал свои лучшие песни надежды и грёзы,
И жил лишь тобой, у меня ведь «Ни флага, ни Родины» нет.
Меня не страшили морозы и слёзы, года и угрозы,
Я как мотылёк, устремлён был на этот заманчивый свет
В бараке таёжном и «калде острожной» мне часто мечталось,
Что по окончании срока с тобою встречаемся мы,
Но, вдруг, землячок мне намедни поведал, что ты оказалась
Ни больше, ни меньше, как ... дочкой начальника нашей тюрьмы.
1 - (жаргон) дактилоскопия, снять отпечатки пальцев.
СИЗО 1986 г.