Торопливое утро по городу шляется в 6,
Спотыкаясь везде, где сонливость автобусных станций.
Всех озлобленных лиц никому не дано перечесть,
Что встают прямиком к однотипному миру дистанций.
Переходит заря позабытый надеждой рубеж,
Сквозь антенны застройки, как импульс магнитного поля.
Только время рабочее вьётся зимою промеж
Самых глупых идей и студёного, в меру, контроля,
Но, к тому же, оно неуклюже спешит впопыхах,
Стон будильника слыша, что сон прерывается бегло...
Фиг поймёшь почему весь народ заметался в делах
Так, как будто бежит из домашних хлопот, то есть - пекла.
Я в мотане* опять не могу разглядеть ни черта,
Только смятую мглу, запотевших от холода, окон,
Да и солнышка блеск в этой темени злой - сирота,
Пролетает волнительно, словно бы девичий локон.
Городская черта, дальше рельсы канают лишь в степь.
Приближаясь к труду, мне "чух-чух" прозвонило вновь уши.
Ныне утренний мир безо всякой причины нелеп,
Ведь мозги снова двигают плоть не внутри, а снаружи.
Подоспела конечная... Всё... Остановка... За дверь...
И с мотани иду к проходной с неприветливой рожей.
Бормочу что-то матами, будто бы загнанный зверь,
Ну точнее я просто судьбою затоптанной брошен.
Бестолково волнуясь, и, что-ли убрав слепоту,
Фонари на заводе плюются техническим светом.
Каждый шелест травы, каждый визг промплощадки в поту,
Мне наводит тоску самым чёрствым и тлеющим цветом.
Хоть рабочие мы столь, подняв производство с колен,
Суетимся вокруг в этом раннем итоге безумства,
Наша Родина знает: не сломит нас даже мигрень,
От того, что страна вообще-то не терпит распутство!
Пусть вставать в 6 утра на завод, сквозь дремоту, - хандра,
Но без нас не поедет авто, упаковка к товару!
...Начинается день, прям такой же, почти, был вчера,
Что будильник опять подгоняет минуты к разгару.
22 февраля - 2 марта 2024г.
Мотаня* - поезд на небольшие расстояния, но с остановками на каждом разъезде. (Железнодорожный сленг).