Мой детский ужас, клоун большеротый,
он часто в сны без спросу забегал.
Выкрикивал бездарные остроты,
куда-то звал, смеялся и пугал.
Мне снятся много лет другие сказки.
Но неотступно через все года
преследует виденье страшной маски,
с улыбкою, приросшей навсегда.
Власть масок велика, она тревожит.
Им не было начала, нет конца.
Но главное, что ум и душу гложет:
а вдруг под маской вовсе нет лица?