боль, как Левиафан разрастается, боль жива,
заставляет забиться под толщу морского ила,
выбираться наружу – а стоит ли?
ну, слова –
если я их услышу, то что это изменило б?
ничего абсолютно – посмотрим глаза в глаза,
что-то жадности нет в нашей страсти,
молчит создатель –
если он так устал, разве я не могу сказать,
ну, хотя бы о том, что зима, как всегда, некстати
слишком рано уходит.
и снова лишая сна,
боль растёт, заглушая молчанием всех наречий –
если это весна,
отчего же она черна,
безобидная ложь утешает, что время лечит.
что надёжней молчать, на лице не беду нести –
улыбаясь – кивать, соглашаясь со всем и с каждым.
пусть февраль притворяется девочкой-травести,
обещающей влажные ночи,
когда от жажды
сохнут губы, а телу не хочется умирать
где-то в грязных кварталах Гонконга.
врачуют души
не молитвами, милый мой,
просто скрипит кровать,
как волшебная музыка – слушать-не переслушать.
продолжай целовать позвонки,
и не заводи
разговоры о боли, которую нам не вылить,
выводи на спине иероглифы про дожди,
про осколок любви, прошивающий нас навылет.
29 февраля 2024