I
Ложится на ветки, ложится на крыши
В себе не уверенный снег...
Десанты снежинок не видит, не слышит
Глухой и слепой человек:
Весь ум его в аде,
Всё тело в движенье -
Успеть, не профукать, дойти!
И это небесное белокруженье -
Помеха на скользком пути.
И вряд ли знакомый художник напишет,
Как жертвы невидимых пуль -
Отряды снежинок - на скверы и крыши
Упав, превращаются в нуль.
Идёт обнуление белого войска
На чёрной броне февраля.
На детских площадках и скверах московских
Суставы сугробов болят.
Сникает накрытый мохнатою шапкой
Дедок-снеговик у окна...
А в город на белой усталой лошадке
Незримо въезжает весна.
24 февраля 2024 г.
II
Кружится снег, подобный пеплу
От белого костра зимы.
Как эта улица ослепла,
Как малоразличимы мы,
Как в этой мутной карусели
Смешались люди и дома!
Скончалась в собственной постели
Во сне болярыня зима.
Её аскезу и величье,
Роскошество и простоту
Разносят в клочья стаи птичьи
С гортанным кличем налету.
Степенность строгого обряда –
Отраду старцев и царей –
Сменяет вольный крой наряда
Бунтарки, ждущей у дверей:
Что ей безумие метели,
Что по ушедшей лития,
Когда ей гимн уже пропели
Ветра на кромке бытия?
На праздник Сретенья у Спаса
От летних гроз зажгли свечу,
И бьёт с усилием напрасным
Метель прохожих по плечу!
25 февраля 2024 г.