Я слышу мелодию в холле ночном.
Ты над инструментом царица,
его освещаешь зайчонком-лучом:
в руке сигарета дымится.
Я плачу от дыма. Смахнула рука
слезу неуклюже, нелепо.
А ты продолжаешь пускать облака
в своё – или общее? – небо.
А ты продолжаешь казаться звездой,
но тлеешь в объятьях тумана
и клавиши плавишь, царица-изгой,
у старого фортепиано.