Когда я возвращалась с выпускного,
На площади на Красной отгуляв,
Затяжку посадив на платье новом
И туфельки брусчаткой ободрав,
Был ранний час, укутанный рассветом...
Нас только до района довезли.
Ребята разбрелись - как дальше ехать?
Малейшего трамвая нет вдали!..
Я туфельки сняла на остановке,
Следы от них стирала с белых ног.
Дождь кончился, но было одиноко.
Весь город спал. Никто помочь не мог.
Я двинулась домой пустой дорогой,
Босая, по трамвайным по путям...
На чёрной "тачке" свистнул парень громко:
"Эй! Девушка! Подброшу я тебя?"
Я в ужасе бегом! Я через рельсы!
Бордюр там - не проедет он стремглав.
Погонится? Не стал. Умчал скорее.
Я только юный дух перевела,
По встречной - вижу - едет джип огромный!
Из окон не свистят и не кричат.
Светло, как днём. Но фары светят гордо.
Приветливо о мужестве молчат.
Степенный, сединой немного тронут,
Спокойно предложил он подвезти.
Я не боялась, чувствуя опору.
Залезла в джип. С Мужчиной - по пути!
Увидев босоножки, пожалел он,
Что сбила ноги в танцах до утра.
Сказав про выпускной, я разглядела
И грусть, и радость в памятных чертах.
Ровесники мои - ему же дети!
Довёз он быстро. Денег он не взял
И даже не пристал. Ведь есть на свете
Мужчина! Настоящий! Не сервал!
Не барс, с которым яро бился Мцыри,
А верный и надёжный Царь зверей.
С ним тихо и тепло в дождливом мире.
Устала, но не хочешь спать скорей.
Подружка удивилась: "Ты к кавказцу
В машину села? Ну, ты, блин, даёшь!"
А я скажу: не надо зарекаться.
Его увидишь - ты меня поймёшь.