Красный этот фонарь ("огонёк") далеко.
А всё же пялюсь туда, выходя по ночам покурить.
Вот уже выпил и кофе я – к прочему внутренне плотскому жалу...
Нет, не о шлюшках, конечно, базар, но, понуро влеко-
мый словесами, уже начинающими и меня потихоньку дурить,
не удержусь призадуматься я и о некоей шлюхе-судьбёнке, пожалуй.
Что-то ведь всё ещё мнит себе сумрачная ("на душе") пустота –
да, не буддистского золота, но – столь привычно знакомых мякин,
сплошь увлекающих граблями столь же привычных и явно болотных беспутий...
Вновь просижу до утра, и всё заново сложится как-то не так,
как, де, должно бы... И этим проМОЗГло рутинным говном пораскинь
ты хоть сейчас, хоть потом – не выводит не толькосусанин, но дажеипутин.
Кто-кого там ещё: нас ли стези или мы ли стези
так "выбираем" – не важно, взаимный расклад этих игр
и смехотворен, и жалок. Хотя и порой он же искренне горек...
Но ведь и тот ветерок, что однажды глаза прослезит
на отводную тропу, где уже протоптались медведь или тигр,
вряд ли подскажет зиме, чем аукнет была не была "русских горок".