Когда сказали, что могу я сочинять,
Вы робко и презренно усмехнулись,
Открою тайну, Вам увы и не понять,
Что человека вы ножом коснулись.
И истекая кровью, с болью, умолял,
Поверить в чистоту моего слова,
В тот день я навсегда вас потерял,
Ведь вы не верили мне снова.