Собрал Господь у ног всех тварей,
Чтоб им отмерить честно век.
Явились все, уйдя от кары.
Предстал пред Богом человек:
"Ты, человек, и мал, и хрупок.
Тебе я двадцать лет даю.
Прости меня за эту скупость,
И не кляни судьбу свою".
Затем призвал, кивая, лошадь:
"Ты, тварь, большая - не секрет.
За то, чтоб век таскаться с ношей,
Живи на свете сорок лет".
Потом призвал Господь корову,
И сорок лет ей предложил.
Сказал, что в молоке здоровье,
А значит, планку век держи.
Затем кота позвал с собакой,
И предложил им долгий срок,
Но отказались все. Однако,
И согласился с этим Бог.
А человеку срок прибавил,
За счёт отказников, зверей.
Он Бог всего - имеет право,
И нет пред ним замков, дверей.
И человек не знает горя,
Пока он молод и без пут.
Но в сорок лет, что очень скоро,
Как лошадь, весь познает труд.
А дальше будут дети, внуки
Его усиленно "доить".
Лет в шестьдесят - обвиснут руки,
И будет солнышко слепить.
И может дом вдруг стать тюрьмою.
Когда один, так горек час!
Тут человек, как пёс, завоет
И слёзы потекут из глаз.
Доживши до черты кошачьей,
Тут, как пойдёт иль повезёт,
Уснёт, в агонии, на даче,
Как поседевший, старый кот.