Часть вторая.
Уральский Добровольческий Танковый Корпус
"Страшись, о рать иноплеменных!
России двинулись сыны;
Восстал и стар и млад; летят на дерзновенных,
Сердца их мщеньем зажжены."
А.С.Пушкин
"Audaces Fortuna Juvat" (латинск)
Удача сопутствует храбрым.
Публий Теренций
Когда в руинах Сталинграда
С зимой врага косила смерть,
Гнобя нещадно супостата,
И им погибнуть, умереть-
Уже как облегченье было,
Когда железную явила
Россия волю тут свою,
В жестоком выстояв бою,
Когда весь мир увидел ясно,
Что наш Союз непобедим,-
Не справиться фашисту с ним,-
Что будет враг разбит, злосчастный,-
Ох, как была ещё пока
Весна победы далека...
Она пока ещё всходила,-
Заря Победы над землёй;
И, ох как много нужно силы
Сломить чтоб меч германца злой:
Сколь самолётов, танков, пушек,
И, чтобы качеством не хуже,
Тех, что имелись у врага,
Пришлось произвести тогда;
Трудились, рук не покладая,
Без отдыха и день, и ночь,
Чтоб супостата превозмочь,
Сверх нормы, и не доедая,
На совесть,- вовсе не за страх,
Не зря мозолей на руках.
И наша Пермь, в строю едином
И трудовом, со всей страной,
Ведома доблестным почином,
Великой славы трудовой,
Что нужно фронту- всё давала.
Но этого, как видно мало
И недостаточно пока,
Чтоб скоро победить врага,
Тогда, в том сорок третьем было;
И на Урале брошен клич:
Победы чтоб скорей достичь,
Быстрей чтоб армия разбила
Всем ненавистного врага,
Сверх нормы сделать, дать в войска
На целый корпус танков новых
И личного состава к ним;
И, хоть танкистов нет готовых,
Их быстро обучить. За сим,
Сыны и дочери Урала,-
Как совесть им повелевала,-
Свершили подвиг трудовой,
Сверх плана дав стране родной
Всего, что требовалось ныне,
Чтоб корпус танковый создать:
"Тридцатьчетвёрок" новых рать,
Что сокрушительный, вражине,
Смертельный, нанесут удар,
И всё другое. Млад и стар,
Рабочий, служащий, колхозник,
Учитель, школы ученик,
И православный, и безбожник,-
Перед Отечеством должник-
Любой, кто долгу чести верен;
И подвиг тоже их безмерен:
Не пожалели ничего
Они для дела, -для того,
Чтобы приблизить час Победы;
И каждый свою лепту внёс:
Трудом, копейкой, сделав взнос.
И вот объявлено в газетах:
Урала верные сыны!
Освободительной войны
Конец пока ещё не близок;
И враг пока ещё силён,
И ждать не стоит компромиссов,
Хоть и побит изрядно он;
Ещё великие сраженья
Для Родины освобожденья
С заклятым предстоят врагом.
За Родину, детей, свой дом,
И за Отечества свободу,
Вас призывают в строй вступить
На танках чтоб уральских бить,
Сверхплана сделанных народом,
Фашиста- смертного врага,
Не будет он добит, пока.
Прикамья, Южного Урала,
Урала Среднего сыны,
Когда их Родина призвала,
В годину тяжкую войны, -
Откликнулись на зов священный;
Ведомы долгом незабвенным,
Шли добровольцы на войну,
Оставив дом, детей, жену,
Не зная: кто из них вернётся...
Но с твёрдой волей одолеть
Врага; и никакая смерть,
Хоть с ней им встретиться придётся,
Не в силах их остановить
И помешать им победить.
Вчерашние герои тыла,-
"От трактора" и "от станка",
И не прошедшие горнило
Жестоких битв ещё пока,
Без опыта, без боевого,
Которым всё казалось ново,-
Теперь, в реалиях войны
С преопытным врагом, они,
Что смогут противопоставить
Уменью, опыту его?
Четвёртый год идёт, с того,
Как в бой вступили панцерваффе
И колоссален опыт их;
Так от Ла-Манша, до самих,
Песков горячих африканских,
От атлантических валов
Прошёл уже танкист германский
До волжских наших берегов;
И с ним по опыту уральцы
В то время не могли сравняться,
Но их вела святая месть:
Чтоб отстоять Отчизны честь,
В бой бросятся они бесстрашно,
И смогут одолеть врага.
Но это позже; а пока
Герои-добровольцы наши,
Народа получив наказ,
И сами поклялись сейчас
Врага разбить, придти с победой:
Незря Урал доверил им,
В беде большой, пришедшей, этой,
Достойным сыновьям своим,
Стальной кулак, разящий громом;
И, долгом клятвенным ведомы,
Они его не посрамят.
И вот сынов Прикамья рать,
Челябинцы и свердловчане-
Все побратимы навсегда,-
Прощаются; и поезда
Их мчат по Родине бескрайней,
На запад, чтоб вести борьбу
За честь, за Родины судьбу.
На подготовку им не много
Отсчитано в то время дней:
Ведь новой битвы, прежестокой,
Над Курском поднималась тень;
Вновь Гитлер не желал смириться,
Что неизбежен крах амбиций,
И снова враг заклятый наш
Желал осуществить реванш.
Доселе "Т-34",-
Наш легендарный славный танк,
Созданный инженером так,
Что был непревзойдённым в мире,-
Ещё господствовал в бою.
Но вот промышленность свою,
Мысль инженерную, германцев
Направил Гитлер всю на то,
Чтоб создан был новейший "panzer",
Которому уже никто
Не сможет противопоставить
Ничто в бою; и их поставить
В великом множестве в войска.
Теперь промышленность врага,
Служила коей вся Европа,-
Что в оккупации была,-
На выпуск новых перешла
"Пантер" и "тигров", ими чтобы
Разбить на поле боя нас
В решающий, последний раз.
Так думал Гитлер,- демон ада.
А лучше б, -Бисмарка слова
"С Россией воевать не надо"
Его больная голова
Воспомнила, - пока не поздно.
Но гений злой амбициозный
Обуревал им как всегда;
И вновь немецкая орда,
Лавиною пантер и тигров
Пошла: На Курск, на этот раз.
И разыгрался смерти пляс
На Прохоровском поле, битвой,
Которой мир ещё не знал:
Ни до, ни после видал,
Чтоб танковые две армады
В решающем бою сошлись;
Врата разверзлись, будто, ада
И насмерть схватка,-не "нажизнь":
Огонь и скрежет, пушек громы;
Танкисты, яростью ведомы,
И истекая кровью ран,
В горящем танке, на таран,
Подчас идут самозабвенно;
И жертвуют собой не зря:
Пантеры с тиграми горя,
В баталии той, беспримерной,-
Не победителем потом,
А погребальным, лишь, костром
Останутся на поле боя.
Повержена фашиста мощь;
Сражение то роковое,
Где враг не в силах превозмочь
Советского солдата волю,
И не способен будет боле
На нас масштабно наступать,-
Ознаменует для германца
Фатальный перелом в войне:
Их "панцерваффе" здесь, в огне,
Сгорели, и теперь сражаться
Он будет, отступая, лишь;
И вместо "Lebensraum"(1) -шиш
1. Примечание: "Lebensraum" (нем) - жизненное пространство на востоке, т.е. территория России
Теперь получит на востоке.
Однако, в битве той и мы
Потери понесли премноги...
Но нашими в тылу людьми
Победа день и ночь ковалась,
И наша мощь преумножалась
Всё больше, с каждым днём быстрей;
И становились мы сильней.
А что же стал наш враг смертельный?
Хоть обескровлен в битве, он,
Однако, не был побеждён;
И предстоит вновь беспредельный
Кровопролитный ратный труд.
Ну, а сейчас, нам нужно тут
Всесокрушающим ударом
Сломить ослабшего врага;
Уральский корпус наш недаром,
Враг не опомнился пока,
К Дуге был Курской переброшен;
И, чтобы фриц был огорошен,
Вступил он прямо с марша в бой.
Так было суждено судьбой,
Что первое в бою крещенье
Уральцам здесь пришлось принять
И опыт первый набирать
В жестоком танковом сраженьи;
И с Прохоровской битвой, лишь,
Сраженье оное сравнишь.
План нашей ставки заключался,
В том, чтоб на севере Дуги
Фриц в окруженьи оказался
Всей группировкой; чтоб враги
Отрезанные от снабженья
Там потерпели пораженье,
Погибли иль сдались потом,
В котле огромном под Орлом,-
Чтоб "Сталинград" там повторился;
А чтобы клин железный вбить
И супостата окружить,
Уральский корпус наш вводился;
И он, в той битве за Орёл,
На главном направленьи шёл.
План был хорош, но очевиден;
И замысел наш для врага,
Увы, понятен был и виден.
И, мы готовились пока,
Успел там враг и оборону,
Сверхпрочную, в три эшелона,
И минные поля создать,
Да и резервов пособрать.
Как мудрость некогда сказала:
"Предупреждён- вооружён".
А враг ещё был и умён,
И опыта имел немало,
И смертный бой ему не нов;
Он к обороне был готов.
И вот, с таким врагом, уральцам
Придётся в первый бой вступить;
И нужно победить, прорваться,
В глубь обороны устремить
Разящий клин стальной армады.
Преодолеть, однако, надо
Сначала- минные поля,
Богато коими земля,
Предусмотрительно германцем,
В полях усеяна окрест;
Орудий сотни, кои здесь
За каждым кустиком скрываться,
И наших будут поджидать;
А танков, самоходок рать,
На ликвидацию прорыва,
Чтоб окруженья избежать,
Направит их фельдмаршал живо,
Чтоб дальше нам пройти не дать.
Быть обещала битва трудной;
Но вот, июльским ранним утром,
Пошли уральцы в первый бой:
Орудий голос громовой
Всем битвы возвестил начало;
Прошли, чтоб, наши танки днём,
Сапёры прежде, под огнём,
За ночь, пока Светило спало,
Проходы сделали в полях;
Враг, искушённый уж в боях,
Уральцев, в бой рванувших яро,
Стеною плотного огня-
Из артиллерии ударом
Встречал повсюду; и броня
Уже горела. Пламень адский
Хоть воли превозмочь солдатской
Не мог, но танки пожирал,
Танкистов жизни забирал;
И вакханалии кровавой
То - лишь прелюдия была:
Все были впереди дела,
А это- дела лишь началом.
И опыт первый, боевой
Был куплен дорогой ценой...
Как бы там ни было, уральцы,
Уже потери понеся,
Не собирались отступаться;
И, сокрушение неся,
Громя нещадно супостата,
И танки наши, и солдаты
Вперёд, и только лишь вперёд,-
За танком танк, за взводом взвод
Стремились, шли и днём и ночью;
Врага громя или давя,
Из пушек бья; и вот, спустя
Три дня боёв, тяжёлых очень,
Оборонительный тот вал,
Что немец под Орлом создал,
Преодолеть они сумели.
Враг танковый резерв послал,
Который часа ждал доселе,
И снова пламень запылал
Армад, стальных двух, столкновенья;
Теперь- в Бориловском сраженьи.
Немецкий опытный танкист,
Под пушек гром, снарядов свист,
Нанёс потерь, увы, немало
Недавно севшим за штурвал,
Уральцам; но боёв финал,
В Бориловском аду кровавом,
Лишь об одном нам говорит:
Враг под Бориловом разбит.
Хотя не полностью удался
Командования смелый план,
И немец всё же удержался,
Не угодив в большой капкан,-
Но потерпел он пораженье;
Пусть, не попавши в окруженье,
На запад немец отошёл.
И был освобождён Орёл.
И вот, в СССР впервые
Торжественный гремит салют;
И этим почесть воздают,
За подвиги их боевые,
Как безусловно ясно нам,
Уральским, в том числе бойцам.
Орловщину освобождая,
По вызженной земле идя,
Солдат наш, в коем месть святая
Была сильней день ото дня,
К победе волей укреплялся,
Хоть и с погибшими прощался,
Он, земляками, много раз;
Ничто уж не могло сейчас,
Когда он видел зверства эти,
Что оккупанты за собой
Оставили в земле любой,
В нём волю умалить к победе.
Войны тотальной хочет враг;
И наш ответ: -Да будет так!
Теперь, когда той битвой Курской,
Ознаменован перелом,
И под ударом танков русских,
В контрнаступленьи под Орлом,
Неся потери, враг отходит,-
Пора иная уж приходит:
Отныне гитлеровцев рать
Способна только отступать.
Хоть фюрер будет бесноваться,
И гром и молнии метать,
И всем, и вся вновь угрожать,
На генералов вновь срываться,-
Закон истории таков:
От волжских наших берегов,
Пружина русская, тугая,
Теперь пошла в обратный ход;
Теперь Фортуна никакая,
Никто, ничто уж не спасёт,-
Ни случай, и ни Провиденье,-
Германию от пораженья:
Империя падёт во прах.
Теперь толкает немца страх
Отчаянно за жизнь сражаться;
Теперь захватчика кураж,
Идеологии их блажь-
Развеялись в умах германцев.
Однако же, инстинкт другой
У нации включился той-
Немецкой, великогерманской:
Коль будет русским Рейх разбит,
В кровавой мясорубке адской,-
Германию не пощадит,
Когда войдёт в её чертоги
Солдат советский; за премноги
Свои потери будет мстить;
И немцам, мол, тогда -не жить.
Так Геббельс, гадина презлая,
С трибуны без конца кричал,
К войне тотальной призывал,-
Врал, пропагандой засоряя,
Германцев воспалённый мозг;
Однако же, великоросс
Таких не строил вовсе планов,-
Народ немецкий погубить;
Он, победив на поле бранном,
Стремился лишь освободить
Народы все от деспотии.
Увы, внемля вранью витии,-
Той, Геббельса безмерной лжи,
Что не дадут им россы жить,-
Германцев нация сплотится
В строю едином против нас:
И, с фанатичностью подчас,
Смертельной, немцы будут биться,
Вкушая пропаганды жуть;
Кровав и долог будет путь
Страны родной освобожденья
И стран Европы, что пока
Перед германцем в преклоненьи,
Их кованного сапога
Ещё претерпевают иго.
Тут не получится блицкрига
У нас; погнавши немца вспять,
Ожесточённо воевать
Придётся нам; и жертв немало
В этапах трудного пути
Придётся на алтарь нести
Победы, чтоб заря вставала
На мирном небе голубом
И мир пришёл бы в каждый дом.
Уральский корпус был направлен
На Брянщину после Орла,
Чтоб ратный путь продолжить славный;
Там первая его нашла
Большая Родины награда:
За то, как гробил супостата,
В Бориловском сраженьи, он,
Теперь был корпус награждён
Почётным званием- гвардейский.
Баданов лично знамя им-
Танкистам доблестным своим,-
Вручил, в традиции армейской;
И Брянщину они пока
Освобождают от врага.
Унечу взяли и другие
Под Брянском, веси, города;
Им партизаны пособили
Богато коих там тогда,
В краю том партизанском было.
И вскоре наше знамя взмыло
Над Брянщиной; и вновь вперёд
Наш корпус вскорости пойдёт,
Теперь уже- на танках новых:
Мощней орудие, броня-
Наш тыл, трудясь, день-ото-дня,
И при конструкторах толковых,
Всё больше фронту поставлял:
Снарядов, техники давал.
Теперь настало время, чтобы
И с Украины фрицев гнать,
А после- дверь уже в Европу,
Немедля, сходу отворять.
Пришёл 44-й, новый;
И корпус наш, к боям готовый,
Стоял и ожидал приказ.
Куда теперь, на этот раз?
Где он ударит по фашисту
Стальным, разящим кулаком?
И где потом пройдёт катком,
Пойдёт куда, в атаке быстрой,
Где будет бить ещё врага?
Лишь Ставка знает то пока.
И вот приказ: на Украину;
Её пора освобождать.
И танков мощную лавину
Вновь решено в прорыв послать;
И снова группировку фрицев
Мы будем окружить стремиться:
Чтоб "Первой танковой"(1) их, в тыл,
Клин отсекающий наш бил.
И, по раскисшим, по дорогам,
В грязи, растаявшей весной,
В которой даже танк порой
Тонул, преодолев премного
Дорог военных трудных вёрст,
Пришёл на Украину росс.
(1) Первая танковая- 1-я танковая армия Вермахта под командованием Ганса Хубе
Снабжение всё отставало,
И генерал, известный, "Грязь",
Несущий всем проблем немало,
Здесь воевал уж против нас.
В грязи машины застревали
И вовремя не успевали
За танками они прибыть;
Но Жуков, что руководить
Теперь поставлен наступленьем,
Потребовал его начать,
Чтобы врага врасплох застать,
Взять супостата в окруженье.
И "бог войны" загрохотал,
И огненный обрушил вал
Он на позиции фашистов;
И танки наши в бой пошли.
И натиск был брони неистов,
И танки вскорости смогли,
Хоть нехватало им снабженья,
Но яростным тем наступленьем
Прорвать там фронт, пойти "в обхват";
И немцу новый "Сталинград"
Уже грозил неумолимо.
От слова "Сталинград" теперь
Был в ужасе фашистский зверь
И понимал: необходимо
Обхват наш им предотвратить.
Однако, фюрер отходить
Им запретил категорично.
Безумец этот, как всегда,
Руководил единолично,
И генералов никогда
Не слушал, им не доверяя,
В себя уверовав, считая,
Что Провидение его
Избрало только одного.
Однако, ужас "Сталинграда"-
Им был внушительный урок,
Военным всем пошедший "в прок".
Предельно ясно: срочно надо
Прорыв наш им предотвратить,
А лучше- срочно отходить.
Поскольку Гитлер отступленье
Категорично запретил,
То, избежать чтоб окруженья,-
Насколько доставало сил,
Всё бросил Хубе против наших;
И вновь с огромной силой вражьей,
Тяжёлой битвы вновь бои.
Резервы главные свои
Как в топку бросил враг, но снова
Разбив их, русский танк вперёд,
Неукротимый, наш идёт.
Он- наступления основа;
В то время танк -лишь он один
На поле боя господин.
И окруженье состоялось;
И Хубе с армией своей
В котле. Но вскоре оказалось:
Враг новых отрядил частей,
Прорвать кольцо чтоб, окруженья
И ей уйти от пораженья.
И корпус танковый СС,
Из Франции прибывший, здесь,
Спеша на выручку, ударил
Железной мощью всей своей
Нам с внешней стороны; и в сей
День Хубе,тоже, в контрударе,
Стал вырываться из котла.
И помощь лишь, извне, спасла
Его от полного разгрома.
Потери многи понеся,
И металлического лома
В который техника их вся
Была превращена, оставив,
Он, танки на прорыв направив,
Хотя на волоске висел,
Однако вырваться сумел.
Что это было пораженье,-
А может, даже и разгром,-
История речёт о том:
Их фюрер отстранил Манштейна.
Однако, ведь, и нам потерь
Нанёс опять фашистский зверь.
* * *
Теперь, когда был обескровлен
"Тысячелетний" третий рейх,-
Союзникам был обусловлен
В Европе высадки успех.
Нам Черчиль долго врал доселе,-
Хоть врать негоже в этом деле,-
Что будет фронт второй открыт;
Своим витийствои знаменит,
Он обещал и сорок третьем,
И до, и после обещал;
Но всё, по большей части врал.
Но порицать за штуки эти
Не стану сильно я его:
Довольно ведь уже того,
Что помощь шла от них; конвои
Полярные к нам, с риском, шли.
И моряки их те- герои,
Которые суда вели
Под авиации налётом.
Везя нам танки, самолёты,
Торпеды получали в борт,
Но шли и доставляли в порт,
Минуя "волчьих стай" засады,
Снабженье для бригад, полков;
И подвиг этих моряков
Нам тоже забывать не надо.
И вот союзники теперь,
Когда наш танк в Европу дверь
Того гляди, снесёт, и в Польшу,
Уже войдёт, врага громя, -
Решили: оставаться больше
Нельзя им в стороне, срамя
Свои державы перед миром,
Позоря честь своих мундиров.
К тому же, если росс добьёт
Фашиста, то и перейдёт
К нему авторитет в Европе.
И вот, скопив премного сил,
Союзник наш осуществил
Вторжение, и немца гробя,
Количеством, огромным, сил,
Второй он, всё же, фронт, открыл.
* * *
А мы-на Львов. К нему уральцы
Атакой смелой прорвались.
За Львов два дня пришлось сражаться
В боях тяжёлых; но взвились
И надо Львовом флаги наши;
А корпус наш идёт уж дальше,-
И вот- граница! Сан- река:
Невелика, неглубока;
Хоть с нашей Камой не сравнится
Ни ширина, ни глубина
Но как была важна она,-
Ведь здесь СССР граница.
Солдаты наши уж теперь
В Европу отворили дверь,
Идя, с тяжёлыми боями,
Врага ничтожа и гоня,
Бья, со своими земляками;
Товарищей похороня
Премного на пути том длинном...
Неизмерима боль аршином,
Словами то не описать,
Что дедам нашим испытать
Пришлось, и через что придётся
Пройти, пока добьют врага;
И сколь поляжет их, пока
Победы знамя возовьётся,
Когда падёт фашистский рейх,
Когда наступит мир для всех.
Ну, а пока,- вперёд, за Вислу!
Она форсирована; там
Уже захвачен Сандомирский,
Для наступления, плацдарм.
Враг танковые бросил силы,
Всё, что собрать возможно было,
Чтоб ликвидировать его;
Но смог добиться лишь того,
Что понеся потери многи,
В жестоких за плацдарм боях,
Лишился танков; пали в прах
Большие силы их, в итоге;
А наш плацдарм удержан был.
И вот гром пушек возвестил,
О наступлении начале.
Уральский корпус наш, опять,-
Вперёд! Моторы заурчали
И вновь- в атаку, наступать!
Прорыв удался, танки рвутся,
И все предчуствием влекутся,
Танкисты, что сейчас они,
В январские, вот эти, дни,
Весь ход истории всемирной
Ведут, куда желанно нам;
По белым, этим вот, снегам,
Их танков след в дороге длинной,-
В скрижалях, будто след пера:
Сама история была
Здесь писана тогда уральцем;
И до Силезии самой,
В сраженьях лютых, смог дорваться,-
За шагом-шаг, за боем- бой,-
Дошёл теперь солдат советский.
Силезия,- здесь меч немецкий
Ковался, плавился металл.
И он Германии давал,-
Район промышленный, силезский,-
Железо; Без железа ей
Немного оставалось дней
Сражаться- армии немецкой.
Но вновь и вновь, был каждый бой
Оплачен дорогой ценой.
Министр вооружений- Шпеер,
Доложит Гитлеру о том,
И правду горькую посмеет
Сказать, послав её письмом:
"Война проиграна, мой фюрер:
Промышленности всей структуре
Потребен более всего
Металл. Но мы теперь его
Уже лишились безвозвратно."
И Гитлер в ярость вновь придёт;
Но, что их рейх "великий" ждёт,-
Предельно было всем понятно:
Разгром, и только лишь разгром.
Уральцы сразу же потом
Стремят теперь уже к Берлину-
Туда, где логово врага,
Свою громящую лавину.
Не так дорога далека,
Но враг дерётся фанатично,
Усугубляя лишь трагичный,
И неминуемый финал;
У них теперь и стар и мал,-
В нас гибель свою ложно видя,
Внимая геббельсовской лжи,
Спасти желая рубежи
И нас смертельно ненавидя,
К плечу-плечо вставали в строй,
Пытаясь в схватке роковой
Нести нам пораженья боле;
Вотще надеялись они
Агонию продлить подоле,
В последние для рейха дни:
Судьба для них неумолима,-
Солдат наш шёл неудержимо
В свой главный и последний бой
И силы не было такой,
Чтобы его остановила.
Германский же, теперь, орёл-
Побит был, обескровлен, квёл;
Хребет ему переломила
Десница наша. И о том
Скрижали скажут: "Поделом!"
Когда-то Гитлер собирался
"Медведя" русского загнать
В берлогу; и народу клялся,
Германцам "Lebensraum" дать
За счёт захваченной России.
А ныне- дряхлый и бессильный,
Он, прячась, в бункере сидел,
Осознавая свой удел,
Неумолимый, неизбежный:
И, как логический финал,-
Он с ядом ампулу сожрал,
И, отправляясь в ад кромешный,
В пути не заблудиться чтоб,
Ещё пустил и пулю в лоб.
А славные уральцы вскоре
К Берлину подошли, и вот,
Борьба теперь, врагу на горе,
За логово его идёт.
И вот -Победа! Рейх повержен.
И ликованья безудержен
У нашего солдата пыл;
Но тут приказ, вдруг, поступил:
Уральцам наступать на Прагу.
Там группа армий "Центр" врага,
Боеспособная пока,
Не сдавшись, продолжает драку;
И Прагу, где народ восстал,
Немецкий истребит вандал;
И росс, воззванью чехов внемля,
Спешит на помощь им, в беде:
На чешскую, скорее, землю,
Через Судеты, по гряде,
По горным перевалам, спешно
Чтоб чехов поддержать мятежных,
С боями рвётся к Праге он.
И вот, ударом потрясён,
С боями, немец отступает,
К союзникам стремясь уйти,
Им сдаться, жизнь свою спасти.
Он нам сдаваться не желает;
Но, окружённых, всё равно
Сдалось их в плен полным-полно.
Уж наше знамя над рейхстагом
Взвилось, и рейх уж рухнул в прах,
И, осенён победы флагом,
В освобождённых городах
Мир наступил, -столь долгожданный,
Всем человечеством желанный,-
А в Праге - всё ещё бои.
И кто-то истекал в крови,-
Довоевавши до Победы,
Но не доживши до неё...
Он сердце не жалел своё,-
Так воевали наши деды
И подвиг их вовеки свят,-
С Урала молодых ребят.
ЭПИЛОГ
Весна- природы пробужденье;
А той победною весной-
Она,- как символ возрожденья,
Что после бойни мировой,
Апокалипсиса финала,-
Теперь повсюду наступало.
Теперь на пепелищах сёл,
Смертельный где каток прошёл,
Дома вновь строились и хаты;
А на руинах городов,
Домов разрушенных, цехов,-
С победой возвратясь, солдаты,
Пройдя весь путь свой боевой,-
Теперь уж подвиг трудовой
Вершили. Созиданья гений
Народ советский обуял;
Самоотвержено, без лени,
Солдат вчерашний снова встал
К станку, сел в трактор и машину;
И всю гигантскую махину
Всю экономику страны,
Порушенную в дни войны,
Восстановил, привёл в движенье.
Но сколько не вернулось их,-
Кто полегли в полях чужих,
За Родины освобожденье!
Они, чьи души в небесах, -
Навечно, в наших, все, сердцах.