И мы станем теми стариками,
над которыми смеялись в детстве,
И панк-рок завянет в теле, но, надеюсь,
хотя бы не в душе,
И книги потихоньку сменятся на рецепты средства,
От кишечных запоров. В неглиже,
Ты показывать сможешь лишь только строчки,
Да и те покажутся устаревшим дерьмом,
Ровно таким, как мешала моя бабушка в бочке,
Признак старости - думать только о даче, а потом,
Ты и вовсе закопаешься в собственном черепе,
И кольцо замкнется в Уроборос воспоминаний и тоски,
Твой внук, гонимый то ли долгом, то ли смущением,
Помогает каждое утро снимать твои носки.
И поэтому, детка, не удерживай свое пламя,
Пусть оно разгорится священным моложавым огнем,
Не оборачивайся назад, там только знамя,
Сгоревшего настоящего, которого не будет потом.